Если бы сегодня днем, увидев своего двойника, вы вошли прямо в гостиную и попытались с ним заговорить, как вы думаете, что бы произошло?
Ларсен содрогнулся:
– Очевидно, ничего, если ваша теория верна. Но мне совсем не хочется ее проверять.
– Ничего не поделаешь, придется. Не паникуйте. В следующий раз, когда увидите своего двойника, сидящего на диване и читающего Кречмера, подойдите и поговорите с ним. Больше от вас ничего не требуется.
Ларсен вскочил и замахал руками:
– Ради Бога, Бейлис, вы что, с ума сошли? Вы представляете, что значит – увидеть самого себя? Единственное желание – бежать без оглядки.
– Я понимаю, но это худшее из того, что вам предстоит. Почему когда кто-нибудь начинает бороться с привидением, оно мгновенно исчезает? Потому что, когда вы занимаете те же координаты в пространстве, что и двойник, ваш психический проектор начинает снова работать на одном канале. Два раздельных потока визуальных образов совпадают и сливаются в один. Вы должны попробовать, Ларсен. Возможно, вам придется сделать над собой заметное усилие, но зато вы раз и навсегда вылечитесь.
Ларсен упрямо покачал головой:
– Совершенно безумная затея.
И про себя добавил: «Я лучше пристрелю этого призрака». Тут он вспомнил о пистолете тридцать восьмого калибра в своем чемодане, и мысль об оружии придала ему уверенности больше, чем все лекарства и советы Бейлиса. Пистолет – символ агрессии. Даже если фантом существует только в его воображении, оружие поможет ему с ним справиться.
Со слипающимися от усталости глазами, Ларсен слушал Бейлиса. Через полчаса он вернулся домой, отыскал пистолет и спрятал его под газетами в почтовом ящике у входной двери. Пистолет слишком заметен, чтобы носить его в кармане, да и к тому же может случайно выстрелить и ранить самого Ларсена. Снаружи, у входной двери, он надежно спрятан, а с другой стороны, в случае необходимости Ларсен сумеет быстро его достать и разобраться старым добрым способом с любым двойником, который придет смущать его покой.
Два дня спустя ему неожиданно представилась такая возможность. Бейлис уехал в город за новой иглой для своего проигрывателя, а Ларсена оставил готовить ленч. Ларсен сделал вид, что его такая перспектива совсем не вдохновляет, хотя на самом деле он обрадовался возможности заняться полезным делом. Он устал слоняться вокруг коттеджей, играя роль подопытного кролика для Бейлиса, который с нетерпением ожидал следующего кризиса. Если Ларсену повезет, этого никогда не произойдет, хотя бы назло Бейлису – все и так складывалось согласно его желаниям.
Накрыв стол на кухоньке у Бейлиса и приготовив побольше льда для мартини (Ларсен сразу согласился с утверждением Бейлиса, что алкоголь прекрасный депрессант для ЦНС), он отправился к себе, чтобы сменить рубашку. Немного подумав, он решил полностью переодеться и достал из шкафа голубой костюм из саржи и черные полуботинки, которые надевал, когда отправлялся на прогулки в пустыню.
Дело было не только в неприятных ассоциациях, которые возникали у него в связи с кремовым костюмом и спортивными туфлями, но и в том, что полная смена одежды могла предупредить появление двойника, давая ему иной психический образ, достаточно сильный, чтобы помешать возникновению новых призраков. Глядя в зеркало, Ларсен решил пойти еще дальше: взял бритву и сбрил усы. Затем смочил волосы и гладко их причесал.
Изменения оказались весьма заметными. Когда Бейлис вылез из машины и вошел в гостиную, он с трудом узнал Ларсена. Он даже чуть подался назад при виде незнакомца в темном костюме и с прилизанными волосами, появившегося в дверях кухни.
– Что, черт возьми, это значит? – резко спросил он у Ларсена.– Сейчас не время для дурацких шуток.– Он критически посмотрел на Ларсена.– Вы стали похожи на персонаж из дешевого детектива.
Ларсен расхохотался. Переодевшись, он пришел в отличное настроение и после нескольких мартини ужасно развеселился. Во время ужина Ларсен много и лихорадочно говорил. Однако его удивило, что Бейлис как-то уж слишком быстро выпроводил его домой.
Вернувшись к себе, он понял причину такого необычного поведения. У него участился пульс, он нервно оглядывался по сторонам; все процессы в мозгу заметно ускорились. Выпитое мартини лишь частично было тому виной. Теперь, когда действие алкоголя стало ослабевать, Ларсен разгадал истинный источник своего возбуждения – стимулятор, который дал ему Бейлис в надежде спровоцировать новый кризис.
Ларсен стоял у окна, сердито глядя на дом Бейлиса. Полное отсутствие принципов у психолога приводило его в ярость. Пальцы Ларсена нервно ощупывали штору. Неожиданно он почувствовал сильное желание разгромить все кругом и уехать куда-нибудь подальше. Своими тонкими, чуть ли не фанерными стенами и мебелью словно из спичечных коробков коттедж напоминал ему сумасшедший дом. Все, что произошло с ним здесь, нервный срыв и фантомы из ночных кошмаров – все это, скорее всего, дело рук Бейлиса.
Довольно быстро Ларсен понял, что стимулятор оказался очень сильным. Он безуспешно пытался расслабиться, пошел в спальню и, пиная ногами оказавшуюся на пути мебель, сам того не замечая, закурил сразу две сигареты.
Наконец, не в силах больше сдерживаться, он выскочил на улицу, захлопнул за собой дверь и побежал через бетонированную площадку к соседнему коттеджу, намереваясь сказать Бейлису все, что он о нем думает, и немедленно потребовать транквилизатор.
В гостиной Бейлиса не оказалось. Ларсен бросился на кухню, в спальню – Бейлиса нигде не было. К неудовольствию Ларсена выяснилось, что Бейлис принимает душ.
1 2 3 4 5 6 7