Двести!
Иначе надсмотрщик будет бить бамбуковой палкой по спине, зверея от вида
красных полос. Брат наставник ни дня не гнил в джунглях. Он учился в
университете Пао-Туна и знал Великую Свободу только по толстым книгам. На
смуглой руке брата наставника блестит свадебный браслет. А где суженая Ту
Самая? Ту Самай закрыл глаза и представил деда, отца и дядю брата
наставника в длинных оранжевых накидках - кайченг, не зная почему, был
уверен в этом. И самое главное: брат наставник родился в Долине!
Но Любимый и Родной сказал: "Книги - это хорошо!". И поэтому Ту
Самай, преодолевая тягучую ненависть, выводит непонятные закорючки,
вслушиваясь в отвратительно-мелодичный голос учителя...

Снайпер раздвинул ветви, увеличив обзор. Отсюда, из гнезда, надежно
замаскированного в кроне баньяна. Восемьдесят Пятая застава была видна,
как на ладони. Снайпер поглядел на часы, потом в прицел. В нужный момент
хронометр пискнет. Натренированный взгляд скользил по щуплым фигуркам в
пятнистых комбинезонах, выискивая первого. Первого в этот день, но не
первого для Снайпера. Пальцы привычно ощупали зарубки на ложе, все
шестьдесят девять, на мгновение задерживаясь на каждой. Эта - за
свинарник. Лучший свинарник в округе, теплый свинарник, в котором никогда
не умирали поросята. Эта, эта, эта - и так до девятой - за восемь му
превосходной земли; она была нежная и мягкая на ощупь, как Тяо, дочь
лавочника. Эта - за Тяо, что так и не вошла в дом Снайпера.
Его всегда тянуло к земле. Он любил идти сквозь легкий утренний
туман, утопая босыми ногами в мягком лессе Долины, и здороваться со
спешащими на работу. Он очень любил землю, больше, чем старшие братья, но
отец позвал его и сказал: "Ты поедешь учиться в Пао-Тун. Семье нужен свой
адвокат".
С отцом никто никогда не спорил. Младший сын - тем более. Он еще не
был Снайпером в те дни. Он уехал учиться, но приезжал на каникулы, и
улыбался работникам, кланяющимся меньшому господину, и раздавал нехитрые
подарки, которым они радовались, как дети... А потом все кончилось.
Пятьдесят семь, пятьдесят восемь, пятьдесят девять. Отец. Братья.
Дом. Грязные бандиты из джунглей волной хлынули с гор и захлестнули
равнинные поселки, и проклятые слюнтяи Бессмертного Владыки бежали от них,
бросив тех, за чьими плечами стояли поколения предков в оранжевых
накидках. Шестьдесят восемь, шестьдесят девять! Сегодня счет станет
круглым.
Мальчишки-новобранцы были не интересны; Снайпер никогда не мелочился.
Горный варвар с нашивками кайченга внимание привлекал, но такие, как
правило, успевают увернуться от пули, а Снайпер берег репутацию.
Вот он, семидесятый! От удовольствия Снайпер присвистнул. Белорукий
вонючий предатель в очках был чем-то знаком, они, кажется, даже
встречались в университете. Но если и нет, все равно: там было много
таких. И это они, именно они виновны во всем. Такие, как горец-кайченг,
безопасны. Такие могут жечь, убивать, грабить, но в конце концов умирают
на бамбуке или, если повезет, открывают на награбленное лавку в своей
грязной деревне. А очкастые книжники, забывшие в шкафах свои оранжевые
накидки, вбили им в головы идиотскую мысль о том, что человек равен
свинье. И самое главное: тот, кто писал подлые слова на аспидной доске,
тоже был родом из Долины!
Снайпер передвинул предохранитель, щелкнул затвором.
Часы пискнули.

...Учитель еще падал лицом в утоптанный дерн площадки, а Ту Самай уже
знал, что Стрелявший мертв. Кайченг редко промахивался, потому он и стал
кайченгом.
За Оранжевой линией, как будто только этого выстрела ждали, пришли в
движение переплетенные заросли кустарника. Глухо рыча, на Восемьдесят
Пятую заставу двинулись приземистые бронемашины, а за ними, пригнувшись к
земле, выкатились пехотные цепи. Фигуры в полосатых комбинезонах хорошо
ложились на прицел. Мальчики нанимали свои места, и лица их были совсем
взрослыми. Каждый из них сейчас казался ровесником Ту Самая...
Через три часа всего три бронемашины из десяти смогли уползти за
Оранжевую линию. Ту Самай облегченно вздохнул и пошел звонить в штаб,
докладывать об очередном пограничном инциденте. Не успел он повесить
трубку, как восемь багрово-черных стрел, вырвавшись из-за дальнего холма,
захлестнули заставу и смешали в крошеве желтые бамбуковые хижины, зеленый
дерн и красные обрывки человеческих тел.
Ту Самай не раздумывал.
- Ладжок!
- Да, кайченг! - один из трех уцелевших, в не по росту большом
комбинезоне, шатаясь, вытянулся перед Ту Самаем.
- Ладжок, беги! Беги в штаб и скажи, что это война!
Паренек с ужасом посмотрел в изуродованное лицо командира.
- Я не пойду.
- Пойдешь... - и кайченг вытащил пистолет.
- Нет! - Ладжок, дрожа, помотал головой.
- Мальчик, это война! - у Ту Самая дергались губы. - Это война, а у
нас уже нет связи. Беги...
Уже не глядя на мальчишку, кайченг оглянулся: за его спиной стояли
двое. Полосатые цепи пересекали Оранжевую линию.
- Образцовая застава Восемьдесят Пять! За Великую Свободу, за
Любимого и Родного - вперед!

...И когда струя огнемета накрыла Ту Самая, он ясно вспомнил строгие
и ласковые глаза Вождя.

Объединенное Межгалактическое Агентство (ОМГА) сообщает:
...Популярная дринк-звезда Ози Гутелли прибыл на курорт Уолфиш-Бей,
планета Земля, с большой концертной программой.
...В Порт-Робеспьере, планета Гедеон-2, состоялась торжественная
церемония открытия Общегалактической Конференции по проблемам
использования боэция.
1 2 3 4 5 6