Как писал хронист Роже де Ховедон:
«Рыцарь не может блистать на войне, если он не подготовился к ней на турнирах. Ему надлежит увидеть, как струится его собственная кровь, и почувствовать, как трещат зубы от удара противника; необходимо, чтобы его повергали на землю с такой силой, как если бы он принял на себя всю тяжесть веса своего врага, и лишали оружия до двадцати раз; он должен двадцать раз подниматься после своего падения, с большим упорством, чем даже в битве. И тогда он будет способен противостоять тяготам настоящей войны, надеясь завоевать победу».
Беда была лишь в том, что турниры обходились очень дорого. Большинство участников и гостей заботились о себе сами, однако самых знатных и почетных из них учредителю турнира надо было развлекать, кормить, предоставлять кров на ночь. И если кто-то не потрудился привезти собственного врача, также оказывать врачебную помощь. Наконец, гости – победители и побежденные – сходились у него за пиршественным столом. Поэтому только состоятельные, люди устраивали турниры. Сверх того, они должны были владеть обширными землями, ибо до изобретения арены – огороженного поля, на котором происходила имитация боя (новшество, введенное в употребление в более поздние века), – для проведения турнира требовалось много открытого пространства. В определенных местах возводились временные укрепления, называвшиеся «фортами» и служившие безопасным укрытием. С их стен дамы и герольды любовались зрелищем. В «фортах» уставшие рыцари могли перевести дух и немного освежиться. Обе стороны имели полное право перемещаться по всей площади поля, вступая в одиночные поединки или общие сражения. По правилам рыцарь, признавший поражение, должен был заплатить выкуп деньгами или конем и доспехами. Подобный обычай позволял сильному, но бедствующему воину, каким в юности был Уильям Маршал, накопить состояние. На турнирах во Франции царил дух расточительства, проявлявшийся в стремлении к чрезмерной роскоши, примером чего может послужить обычай носить драгоценности на поле брани – сумасбродство, которым прославились французские рыцари. В Англии, напротив, подобные излишества были редкостью, отчасти потому, что англичане не склонны к показной пышности. В конце концов монархи установили для участников налог на увеселения, а затем церковь осудила турниры как безнравственные, объявив, что те, кто выезжает сражаться, отправятся прямо в ад. И это явилось камнем преткновения: турниры немедленно приобрели широкую популярность в Британии. Тем не менее англичане всегда отрицали, что получают какое-то удовольствие от этой забавы, и только упрямо придерживались точки зрения, будто английские подданные имеют полное право принимать участие в турнирах, если того хотят, и что в любом случае все победы Англии были одержаны на ристалищах в Итоне.
Однако турнир Уильяма де Броза происходил задолго до этих времен и для большинства его участников сохранил всю прелесть новизны. Накануне того знаменательного дня поля и луга от Брембера до Стейнинга расцвели красочными шатрами, а в каждом доме или хижине принимали рыцаря или оруженосца, которые предпочитали ночевать под крышей, а не в палатке. Целый лес вымпелов и знамен взмыл ввысь, и шум стоял по всей округе. Отовсюду раздавались конское ржание, крики продавцов колбасок и пирогов, кузнечный звон, стук плотницких молотков. Бремберский замок был полон гостей по самую крышу своей старинной норманнской круглой башни. В их числе находились и шесть баронов из Пуату, приехавшие в Англию затем, чтобы уладить прошлые ссоры с Ричардом ныне, когда он сделался королем, и выведать у недовольных английских рыцарей, как еще можно насолить монарху. Герольды, в чьи обязанности входило составление реестров двух соперничающих сторон, к заходу солнца записали имена шестидесяти восьми рыцарей и оруженосцев со стороны защищающихся и шестидесяти трех со стороны, бросающей вызов. Ожидалось, что утром в пятницу прибудут еще несколько человек. Это было блестящее собрание, и де Броз имел все основания гордиться собой. По сути единственным его разочарованием был ответ короля. Он надеялся, что Ричард посетит праздник, но вместо этого Ричард выразил недовольство, что турнир проводится именно тогда, когда каждый рыцарь-христианин должен все свои силы посвятить подготовке к Священной войне. Король добавил, следуя обычной манере, что налагает на де Броза штраф в пять тысяч фунтов, направляемый в казну крестового похода. Де Броз заплатил, посчитав, что еще дешево отделался.
Во второй половине четверга над холмами Даунса повисла плотная мгла, пришедшая с моря, а к вечеру пошел дождь. Ночью он прекратился, на небе засверкали звезды, и, к общему облегчению, в пятницу занялось светлое и тихое утро. Земля начала подсыхать, и под лучами солнца от шатров повалил пар. Вскоре после заутрени всадники принялись вооружаться: сначала они протискивали головы в свои кольчуги, затем натягивали тяжелые, с хорошо подогнанными кольцами штаны, прикрепляли шпоры и застегивали пояса. Потом они надевали особые войлочные шапки, поверх них кольчужные капюшоны и, наконец, стягивали под подбородками ремни шлемов. Запрещалось использовать любое колющее или остро отточенное оружие. Основным оружием на турнире было копье с затупленным наконечником. Де Брозу пришлось потратиться на то, чтобы обеспечить рыцарей запасными копьями, только что выточенными из лиственницы, и поставить их наготове в нескольких фортах.
Участники построились в несколько длинных неровных рядов, располагавшихся друг напротив друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159