Ладно. Надо идти, солнце садится. По пути в Вефиль Чернов прокручивал в голове разные варианты попадания спички в пещеру – один противоречивее другого. И это здесь, где, кроме него и кучки испуганных вефильцев, нет ни одной живой души! Даже следов этих душ на дороге нет! Хотя, может, это и не так, может, завтра разведчики принесут вести о том, что всюду жизнь и кругом люди? Может, рядом есть какой-нибудь город типа Панкарбо (если не мечтать о Джексонвилле)? И в нём развитая спичечно-мебельная индустрия? Молния-мысль услужливо извлекла из глубин памяти название города: Калуга. В мире Чернова именно этот город был спичечным гигантом. Кажется, даже фабрика так называлась – «Гигант»….
Дойдя до Вефиля, Чернов сразу же зашёл в первый попавшийся дом, как ему всегда предлагал Кармель. И впрямь его визиту не удивились, а с радостью были готовы предложить помощь. Но Чернов спросил только об одном:
– Покажите мне, как вы добываете огонь.
Хозяева, немолодые муж и жена, переглянулись, муж достал два бруска и, чиркнув одним о другой, родил пучок ярких искр.
– Спасибо, – сказал обескураженный Чернов и вышел. Дурак! Что ты ожидал? Что хозяин вынет спички «Гигант» с зелёной головкой? Глупость…
Так. Стоп. Самобичеванием ты, Чернов, всегда успеешь заняться. Сейчас надо подумать о… О чём? О том, что ты со своим Вефилем попал в родное время? В двадцать первый век, самое его начало? Куда-нибудь… ну, на тот же Кавказ, к примеру. Или на Тибет. Там хватает мест, где нечасто ступает нога человека, но там нет спичек фабрики «Гигант»… Но вдруг да забросили тебя, Чернов, в родное ПВ? И что же тогда? Как поступить? Попытаться отправиться домой, в Сокольники, бросив древний Вефиль, ассимилироваться в пространстве-времени самостоятельно?.. Да чушь это, Чернов, нет здесь твоего Тибета, твоей Калуги, твоих Сокольников, а коли и есть места с такими именами, то скорее всего они не слишком похожи на те, что ты знаешь сам или «проходил» в школе. Не твоё это время, не твоё пространство. Да и было бы твоим, смог бы бросить людей, верящих в тебя?.. Не смог бы, не обольщайся… А что касается похожести на дом, на родной мир, то мало ли где ещё спички с зелёными головками водятся? Да и по логике, если она вообще во всей этой катавасии присутствует, уж коли и возвращать Чернова домой, то туда, откуда взяли, на Сокольнический вал, в Москву, а не в какие-то глухие горы, головой в снег, понимаешь, нырять. Ох, как хочется верить, что логика всё-таки хоть вполглаза, но контролирует события, в которых Чернов уже запутался. Но фиг-то! Логика в действиях Высшего Логика намеренно алогична, как ни парадоксально сие звучит. Все эти подорожные (точнее, попутные…) ПВ как один страдают отсутствием всякой человеческой логики: испанские монголы, виртуальные потребители… Эдак и фабрика «Гигант» на вершине Монблана или Эльбруса окажется виртуальной – в смысле отвечающей специально созданным условиям.
Завершив сеанс самоуспокоения, Чернов побрёл к Кармелю. Захотелось спать, да и усталость дня давала о себе знать. Но чёртова мыслишка не отпускала – а вдруг это дом? Ну вдруг? Может, тогда просто отлучиться ненадолго, сгонять в Москву, как – не важно, правдами, неправдами, всё равно. Собраться с мыслями, экипироваться наконец по-человечески и вернуться. Подождёт Вефиль, никуда не денется без Чернова в прямом смысле…
– Кармель, как ты думаешь, где мы сейчас?
Хранитель, дремавший на кушетке возле очага, открыл глаза, помолчал, произнёс:
– В Пути.
– Я понимаю, что в Пути. Но сейчас-то мы где? Как остановка называется?
– Мы в Пути, Бегун, – повторил Кармель.
– …А с платформы говорят: «Это город Ленинград», – пробормотал Чернов, поняв, что добиться от Кармеля толкового ответа будет невозможно.
Как нормальный служитель культа, он не имеет морального права говорить «не знаю», потому и отделывается туманными формулировками. Работа у него такая. А может, и знает, да не имеет права говорить о том Бегуну. Может, есть для него в Книге инструкция. Специально, чтобы Бегун не свинтил с половины маршрута…
– Что, Бегун? – Кармель не читал Маршака в подлиннике, а потому не понял, что произнёс Чернов.
– Ничего.
Он уселся на скрипнувшую табуретку, принялся стягивать с ног кроссовки. Запах, однако… Надо повесить снаружи, пусть проветрятся.
– Кармель, можно я на время возьму твои сапоги?
– На одно только время? – удивлённо спросил Кармель. – Бери на сколько хочешь, у меня две пары, носи на здоровье сколько угодно времён.
Чернов улыбнулся:
– Спасибо.
На время – для Кармеля значит на один час. Действительно, немного несуразно звучит просьба взять сапоги на час. Шаркая просторными кожаными ботами, Чернов вышел из дома во дворик с кипарисом и стал искать, куда бы повесить свои бывшие белыми рибоки, да так, чтобы их не унесло в горы, если придёт ветер.
Внезапно белая стена дома окрасилась красным, будто рядом вспыхнул и погас костёр, а через пару секунд до слуха донёсся громовой раскат. Чернов резко обернулся, а взгляд его моментально зафиксировался на тёмном склоне одной из гор. Зрелище длилось ровно полсекунды, но он понял, что это. В темноте уже затухал характерный огненный гриб, а горное эхо продолжало смаковать звук, который был вовсе не громом… Это был взрыв.
Слишком часто Главный Режиссёр или Супер-Пиротехник прибегает в своих ПВ-мизансценах к световым и шумовым эффектам. Там Огонь Небесный, здесь Огонь Небесный…
Из домов повыходили люди, удивлённо спрашивали друг друга: а что это? а где это? – вертели по сторонам головами, уважительно-вопросительно косились на Бегуна, тоже вышедшего на улицу из дворика дома Кармеля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132