И привет. Мне уроки пора делать.
– Постой, – окликнул его Истомин, – ну постой же! Неужели тебе неинтересно, кем ты станешь? Я бы рассказал…
Мальчик оглянулся.
– Не надо. Я знаю , кем стану.
– Мной, – сказал Истомин.
– Дудки, – сказал мальчик. – Не стану я тобой. Не хочу.
– Поздно, – горько сказал Истомин.
– А вот и не поздно, – не согласился мальчик. И ушел.
А Истомин сел в машину, выехал со двора и как-то сразу очутился на заветной магистрали, неуклонно ведущей к милому Ярославлю, к городу-цели.
Что хотел, то и получил – по всем законам физики таинственного пространства-времени… Едучи на дозволенной скорости мимо населенных пунктов Коромыслово, Кормилицыно и Красные Ткачи, Истомин ничего не анализировал, не взвешивал вопреки привычке. Просто ехал себе, глядел вперед, и легко ему почему-то было, и мыслей никаких в голове не гуляло, кроме одной: а вот и не поздно.
А вслед ему одобрительно грохотал «Сысой», мощно поддавал жару на прощание «Полиелейный», весело звенел «Лебедь» и тонко хихикал наглый «Баран». У киношников, похоже, перерыв давно кончился.

Хотя, конечно, все это сплошная ненаучная фантастика: на таком расстоянии никаких колоколов, даже многотонных, не услышишь.
Долгожданный Ярославль встретил Истомина спокойной Волгой, красным закатным солнцем, словно бы наколотым на Богородицкую башню Спасского монастыря, и бесконечными путаными трамвайными путями. Здание цирка возникло внезапно, вынырнув из-за какого-то дома и в очередной раз поразив Истомина своими внушительными габаритами – что там какой-то монастырь! Истомин бывал в разных цирках разных городов нашей необъятной страны и давно уже отметил для себя, что цирковые здания везде предмет законной гордости, этакая местная архитектурная достопримечательность. Не случайно же в телевизионных заставках программы «Время» на сводке погоды нам ежедневно демонстрируют какой-нибудь цирк: то в Тбилиси, то в Алма-Ате, то в Свердловске, а то и в Ярославле. Так что все, кто регулярно смотрит телепрограмму, смогут однажды зримо представить себе место, куда – после долгих мытарств! – прибыл Истомин.
Он оставил машину у служебного входа в крохотном тупичке и вошел в цирк. Не преминул с гордостью подумать: не опоздал. На его часах светилось время: восемнадцать пятьдесят.
– А мы уж в Москву звонили: выехал – не выехал, – к Истомину шустрил обрадованный директор. – Хорошо – успели, Владимир Петрович, а то уж и представление думали задержать…
– Думали? – удивился Истомин. – Вы б лучше о зрителях думали: им-то каково ждать? К вашему счастью, опаздывать не научился… Где посадите?
– Как всегда, Владимир Петрович: первый ряд, ложа.
– Ну, ведите.
Нырнули в какую-то дверь и очутились в закулисной тайной части, где уже собрались артисты в ожидании третьего звонка. Кто-то качался – грел мышцы; кто-то жонглировал – кидал и сыпал; кто-то бесцельно бродил туда-сюда – морально готовился; кто-то просто стоял – болтал, ничего не делал.
Увидели директора с Истоминым – замолчали, замерли, стихли.

Истомин видел сразу всех и не видел никого: лица перемешивались, дробились, растекались.
Он затормозил, прищурился, желая сфокусировать изображение, остановить картинку. И картинка остановилась – во времени и в пространстве.
Застыла на паутинках тонкая и высокая воздушная гимнастка, разлетелись длинные легкие волосы, повисли в твердом воздухе… Анюта?.. Она-то как здесь?..
А вот и клоун, смешной и печальный, рыжий, с черно-белым милицейским жезлом, глаза грустные, но строгие… Валериан Валерианович Спичкин, товарищ капитан, откуда вы в Ярославле?..
А ты, дворняга, что тут делаешь? Или у тебя номер – «Говорящая собака из Верхних Двориков»?.. Тогда ладно, тогда жди…
Наташа? Оля? Саша? Леночка? Марина? Маша? И еще Маша? Как, еще Маша, которая Маргарита?.. Давно не виделись, приятно встретить! Славный, однако, кордебалет в Ярославском цирке…
– Ну что же вы? – нетерпеливо спросил директор. – Третий звонок…
– Задумался… – Истомин очнулся от столбняка, разрешил времени идти дальше, и оно помчалось как оглашенное, как курьерский на длинном спуске.
– Куда же вы? – крикнул вслед директор. – Что передать артистам? Они вас ждут…
– Привет! – тоже крикнул Истомин. – Всем артистам пламенный привет и наилучшие пожелания!
– И все? – громко удивился директор, не надеясь, впрочем, что суперскоростной писатель его услышит.
Но Истомин его услыхал, поймал вопрос и сразу отбил ответ:
– Больше ничего, извините, нету… – Вывернул карманы, обескураженно развел руками.
Из кармана плюхнулась на пол Финдиляка, подскочила, как резиновый мячик, важно уселась в кресло.
– Пусть начинают, – разрешила она. И тут-то все и началось.



1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21