Спуск становился все круче, пока они не полетели, все четверо, вниз, в пустоту, не касаясь стен. Потом – снова наклонный желоб.
– Что за наваждение! – крикнул Аги. – Куда мы попали? – В его голосе слышался с трудом сдерживаемый ужас. Потом раздался глухой удар.
– О Имир над тучей! – воскликнул Элгар, и в тот же миг Энки с разгона врезался в него, а сзади на них обрушились Бату, Аги, пара мешков с носорожьим мясом, несколько копий и еще какая-то мелочь, оброненная во время падения. Элгар с трудом выбрался из-под груды тел и мешков.
– Впереди стена, – сказал он угрюмо. – Сейчас мы ее увидим. Если она сплошная… что ж, мы знали, на что шли. Обратно нам не выбраться без крыльев.
Подземный ход озарился бледным мерцающим светом. Первым, что увидел Энки, было лицо Элгара – страшно напряженное, измученное лицо с большими темными глазами и дрожащими веками.
Нора была круглой. От пола до потолка – пять-шесть сажен. Земляные стены покрывал толстый слой белесой, полупрозрачной слизи. В ней кишели тонкие розовые червячки. Кое-где со стен и потолка свисали уродливые сморщенные грибы, все в мелких прозрачных капельках.
Проход был загорожен огромным комом земли, таким же липким и скользким, как и стены. Между ним и потолком темнела щель – можно было пролезть там, стоило только забраться на земляной ком. Позади нора уходила круто вверх, в темноту.
– Какое странное подземелье, – растерянно пробормотал Бату. – Почему оно… такое? Что это за слизь?
– Этот ход… – вымолвил Аги, испуганно озираясь; – Не думаю, что он выстроен людьми. Подземелья в Хазе были совсем другие… с ровным полом, каменные и без соплей на стенах. Зря мы сюда полезли, ох зря…
– У меня не хватит сил надолго, – сказал Элгар – Скорее делайте ступеньки и перелезайте через эту глыбу. Скорее, пока светло.
Энки вонзил нож в вязкую студенистую массу, покрывавшую ком. Нож вошел без усилий, но, когда Энки вытащил его, края дыры сомкнулись и слиплись, так что и следа не осталось.
– Ах так! Ну ладно. – Энки вырезал большой прямоугольный кусок липкого студня и выворотил его вместе с комьями земли. Получилось углубление, куда можно было поставить ногу. Десяток таких ступеней – и Энки уже на верхушке глыбы.
– Порядок. Передавайте мне мешки и полезайте сами. Вскоре все четверо перебрались на ту сторону, и Элгар, перелезший последним, осветил стены и пол сажен на десять вперед.
Ход раздваивался. Два одинаковых коридора разбегались из этого места под тупым углом. Они выбрали левый, потому что Элгар сказал – хоть и с некоторым сомнением, – что надо идти сюда.
– Откуда ты знаешь? – хмыкнул Энки. – Мы так кувыркались, когда падали, что я не могу даже примерно сказать, где север.
– Ну, я тоже не совсем уверен, – сказал Элгар. – В любом случае, нам ведь почти все равно, куда идти.
– То есть… ты хочешь сказать, что мы погибли? – пробормотал Бату.
– Чепуха. Мы живы, и ты это видишь. Еды у нас много. Воду найдем. У нас есть время, чтобы отыскать выход.
– Если он существует, – сказал Аги.
– А как его может не быть? Любой подземный ход куда-нибудь да ведет.
– Одного ты не учитываешь, – сказал Аги. – Если это подземелье построено марбианами, то выход может быть рассчитан только на крылатых. Например, колодец вроде того, в который мы провалились. Тогда нам крышка.
– Ладно, не скули, – сказал Энки. – Что суждено, то и будет.
Они пошли по левому коридору. Светлое пятно двигалось вместе с Элгаром, сажен на десять впереди него и столько же позади, все остальное тонуло во мраке.
Шли долго. Воздух был затхлый, нехороший. К тому же появился какой-то слабый, очень странный запах, от которого у Энки кружилась голова и в глазах мелькали круги.
– Что-то мне не по себе, – пробормотал вдруг Бату, останавливаясь и вытирая пот со лба.
– Постойте, – сказал Энки. – Какой-то звук.
Они прислушались. Впереди что-то булькало. Элгар прошел еще несколько шагов и остановился.
– Дальше хода нет.
Энки, приблизившись, увидел, что Элгар стоит на краю черной маслянистой лужи. Гладкая матовая поверхность то и дело вздрагивала, выпуская пузыри воздуха.
– Нет, это не воздух, – пробормотал Энки, принюхиваясь. – Какой-то вонючий пар.
Потолок коридора плавно изгибался книзу и в нескольких саженях впереди погружался в маслянистое озерко.
– Ход и дальше есть, – сказал Элгар. – Только он затоплен.
Свет начинал меркнуть – должно быть, у Элгара иссякли силы. Энки присел на корточки и потрогал черную жидкость.
– О всемогущий Улле! Имир! – возбужденно заговорил Энки. – Да ведь это тук Земли! Он горит, и мы сможем сделать факел!
Он принялся возиться с мешками: выбрал, где дыр было поменьше, и переложил куски мяса из него в другие мешки. Потом зачерпнул черной жижи из озерка.
– Ну, пойдем назад.
Тут раздался стук Бату потерял сознание. Энки, поднимаясь, пошатнулся и с трудом удержался на ногах.
– Скорее назад! Здесь отравленный воздух!
Теперь они брели совсем медленно: груза у них прибавилось, а сил почти не осталось. Свет померк, и путники вновь оказались в кромешной тьме.
– Где твой факел, Энки? – задыхаясь, проговорил Аги. Он волок по скользкому полу два тяжелых мешка.
– Нельзя… огонь зажигать нельзя… – Энки с трудом выдавливал из себя слова, тошнота подступала к горлу. – Этот воздух вспыхнет…
Только Элгару, казалось, ядовитый смрад был нипочем: он легко нес обмякшего, так и не пришедшего в себя Бату и ни разу не упал, тогда как Энки и Аги спотыкались на каждом шагу.
Энки брел в полузабытьи: перед глазами проплывали нелепые и страшные видения, какие-то громадные серые чудовища выскакивали из мрака, выползали из земли жирные упыри, шевелились клубки змей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103