Пора вам покончить с отшельничеством и выйти в свет, а не потакать своим эксцентричным вкусам. Вы должны жениться и произвести на свет наследника, а также занять свое место в правительстве. Он сказал, что ваша семья обладает слишком хорошими мозгами, чтобы расточать их на пустяки, и что ваша жизнь не настолько вам принадлежит, чтобы жить как вам нравится, и это, черт возьми, правда.
Она не расслышала, чтобы он ответил бранью, не заметила в нем гнева и поэтому бросила на него украдкой взгляд.
Ничего. Никакой реакции. Его выбранил человек, покоящийся в могиле, отчитал как мальчишку и даже в каком-то смысле оскорбил, а ему все это было нипочем.
– Теперь я понимаю, почему он велел вам подождать и сказать мне это, когда умрет.
– Я боялась выполнить эту обязанность, потому что он выразился слишком грубо. И все же решила, что эта задача для меня может оказаться полезной, потому что поможет мне встретиться с вами в неофициальной обстановке. Надеюсь, что уделите мне еще немного своего времени.
Маркиз обдумывал ее слова, потом указал ей на оттоманку.
– Думаю, еще немного времени значения не имеет.
Розалин села. Маркиз остался стоять. Она бы предпочла, чтобы он тоже сел. Он стоял в десяти футах от нее, заложив руки за спину и готовый вполуха выслушать ее.
– Лорд Истербрук, хочу задать вам странный вопрос. Вы заплатили моему мужу, чтобы он женился на мне?
Он посмотрел на нее с несколько большим вниманием.
– Почему вы решили, что кто-то это сделал? Вы красивая женщина. Уверен, что этого для него было достаточно.
– Благодарю вас за комплимент, но для умного мужчины красота далеко не все.
– Если вы полагаете, что за этим стояло что-то еще, почему не спросите его самого?
– Потому что теперь между нами возникли такие отношения, что это не имеет больше особого значения. Я спросила совсем по другой причине.
Потому что Кайл хотел, чтобы она думала, что единственной выгодой для него в этом браке была она сама. Независимо от того, что она узнает сегодня, она все же сохранит эту маленькую иллюзию.
– Вне всякого сомнения, Хейден имел к этому отношение, если кто-либо вообще имел. Почему вы подумали, что это мог быть я?
– Лорд Хейден утверждает, что не делал этого, и он не лжет. Лорд Эллиот был слишком занят своей недавней женитьбой, чтобы думать о чем-нибудь другом. Вашу тетю Генриетту едва ли можно принять за ангела, проявившего милосердие к падшей женщине. Я решила, что это вы, потому что никого другого не остается.
Маркиз не спеша подошел к столу у окна и с отсутствующим видом поднял крышку золотой шкатулки, украшенной драгоценными камнями.
– Я признаюсь, что до известной степени воодушевил его. И было бы нескромно объяснять как.
– Почему?
– Это не имело никакого отношения к вам. Но Алексия дала моему брату больше счастья, чем, возможно, он заслуживает. Я это ценю, и мне хотелось сделать счастливой и ее тоже. – Он помолчал. – Вероятно, она вдохновила меня.
– На добрый поступок?
– Нет, не на добрый поступок, миссис Брадуэлл. На оптимистический взгляд на вещи.
Это было не то, что Розалин надеялась услышать. Она встала.
– Понимаю. Я думала, что, может быть… Не важно. Всего хорошего. Спасибо, что приняли меня.
Она уже дошла до двери, прежде чем он заговорил снова:
– А что вы подумали?
– Что, возможно, вас интересует справедливость. И что вы хотели исправить несправедливость.
Похоже, это его позабавило.
– А если бы так и было?
– Я бы попросила вашего совета по вопросу о природе справедливости и возмездия.
– Очаровательно и интригующе. Люди редко обращаются ко мне за советом. Не могу припомнить, когда это случилось в последний раз.
Похоже, маркиза заинтриговала необычность предположения Роуз.
– В связи с тем, что я сказал, могу добавить, что у меня нет опыта давать советы, но новизна ситуации забавляет меня. Если хотите спросить, спрашивайте. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы ответить.
Роуз извлекла из ридикюля письмо Тима.
– Заинтересованность Норбери в моем брате объяснялась не только денежным вопросом, задетой гордостью или желанием восстановить справедливость. Тим рассказал мне правду, а я заставила его записать это.
Истербрук взял письмо и прочел.
– Вы показали это мужу?
– Нет. Ситуация и так напряженная из-за смерти графа, и между мужем и Норбери давняя вражда. А после истории со мной, если бы Кайл увидел это, то мог бы…
– Неправильно понять вашу историю? Вероятно, за этой враждой кроется больше, чем вы сказали? Он бы вызвал Норбери?
– Возможно, произошло бы что-нибудь вроде того. Истербрук снова просмотрел письмо.
– Это слова преступника. В лучшем случае это признание вызывает сомнения и вопросы. Оно по меньшей мере бесполезно.
– Тимоти считал так же. И это означает, что он не лжет. Я не думаю, что Норбери впервые использовал женщину подобным образом. Деревня, где вырос мой муж… Когда они были мальчиками, случилось кое-что. Это касалось тетки Кайла. И все эти празднества и приемы…
– Вы имеете в виду принуждение женщин? Так сказано в этой бумаге. – Лорд Истербрук смотрел на письмо с явным отвращением. – Есть пределы, которые допускает любая женщина. Тем более девушка. И все же закон здесь бессилен. Нет никого, кто бы под присягой подтвердил эти сведения.
– Есть девушка, если удастся ее найти. Есть тетка Кайла. Есть, наконец, мой муж.
– Это случилось много лет назад. Мистер Брадуэлл был мальчиком. Боюсь, он считает, что не произошло ничего серьезного.
– Я уверена, он знает.
– Миссис Брадуэлл, мы говорим о графе. Остальные пэры никогда не признают его виновным, тем более публично.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94