Вот к нам на завод приходит партия хромовой руды, скажем в 10 тысяч тонн. Мы платим только за хром в руде, и, чтобы заплатить, нужно знать процентное содержание хрома во всех 10 тысячах тонн.
Теперь оцените проблему. Эти 10 тысяч тонн представляют собой отсыпанную вдоль железной дороги кучу (штабель), треугольную в сечении, шириной метров 20, высотой метров 6, а длиной метров 80. В этой куче руда представлена кусками от мельчайших пылинок до кусков весом в 20-30 кг. И в каждом куске содержание окиси хрома различно: в породе его может быть не менее 20%, а в зёрнах шпинели — около 60%. Но лаборант-химик определяет содержание окиси хрома в пробе руды весом всего 0,1 грамма. Как от 10 тысяч тонн, от десятков миллионов кусков отобрать эти 0,1 грамма, чтобы хром в них был равен усреднённому содержанию хрома во всей партии в 10 тысяч тонн? Это вопрос? Да, вопрос, и решается он так.
Контролёры ОТК штабель руды в 10 тысяч тонн размечают определённым образом порой на сотни участков (зависит от веса партии и крупности материала) и с каждого участка берётся несколько килограммов руды, которые сбрасываются в одну кучу (порой в несколько тонн в сумме). Далее эту пробу руды пропускают через дробилку с крупным зевом, перемешивают и сокращают. Сокращают так: кучу делят на четыре части, две противоположные отбрасывают, две оставшиеся соединяют и тщательно перемешивают, снова делят на четыре части, снова отбрасывают противоположные и так далее. При уменьшении веса остающейся части до определённого предела её снова дробят до более мелкого состояния и снова перемешивают, и снова сокращают. И так до тех пор, пока не останется с полкилограмма, которые направляют в химлабораторию, где с этими полукилограммами происходит то же самое — их снова дробят, перемешивают и сокращают, остаток граммов в 50 истирают до состояния, когда при протирании между пальцами проба ощущается как мука — без малейших крупинок. При истирании происходит последнее перемешивание, которое считается достаточным. Теперь из этих 50 г. отвешивают навески в 0,1 г, которые и поступают лаборанту собственно на анализ.
Вот меня и интересует, как советские исследователи американского «лунного грунта» из сотен (тысяч?) его крупинок отобрали те 10 мг, которые проанализировали? Один кусочек? Но ведь это будет химанализ только этого кусочка, а не всего образца! Это был единственный научный момент в данной работе, поскольку, как делается анализ, японцы написали в инструкции к спектрографу. Но как раз об отборе пробы в этой работе ничего не сказано, не сказано даже, как исследователи истёрли пробу для анализа — в стальной мельнице или нефритовой ступке?
Как вы поняли, в своё время я имел отношение к анализам разных, правда земных грунтов и материалов. И первое, что мне пришло в голову, — американцы прислали нам не образец «лунного грунта», т. е. не то, что якобы было взято на поверхности Луны, а готовую пробу — немного мелкого порошка для анализа, но потом я и в этом засомневался. Я не имел дела с рентгеноспектральным анализом, но, раз в нём присутствует слово «спектральный», значит, излучение от пробы разлагается на спектр, в котором чернота линий определённых элементов свидетельствует о концентрации этих элементов в пробе. По черноте линий в спектре на фотопластинке или экране количественно содержание элемента прямо определить нельзя, можно в лучшем случае судить, что данного элемента много или мало, да и то не всегда. А чтобы определить процент, нужно параллельно проанализировать «стандартный образец» — такой же материал, в котором точно известно содержание искомых элементов. К примеру, вы сжигаете пробу металла, в которой хотите определить содержание алюминия. После этого сжигаете стандартный образец — пробу точно такого же металла , но в котором это содержание известно. Чернота линии алюминия в спектре исследуемой пробы, к примеру, на 20% больше, чем в стандартном образце. И если в стандартном образце алюминия 5%, то тогда в исследуемой пробе будет на 20% больше: 5 х 1,2 = 6%. Т. е. этот анализ показывает относительное содержание всех элементов по отношению к их содержанию в другой, известной пробе. (Для анализа грунта «Аполлонов» использовались стандартные образцы земных базальтов.)
То есть советские исследователи американского «лунного грунта» просто обязаны были тут же проанализировать и лунный грунт «Луны-16». По идее, это один и тот же материал, и пусть содержание элементов в обоих неизвестно, но зато была бы чётко видна разница в содержании элементов всей таблицы Менделеева. Однако этого-то ЦК КПСС было и не нужно. Поэтому те советские исследователи, кто определяли химсостав «лунного грунта», доставленного «Аполлонами», не имели в своём распоряжении лунного грунта «Луны-16».
Чувствуете полёт мысли: те советские исследователи, кто анализировал советский лунный грунт, не имели американского, а те, кто анализировал американский, не имели советского. Ванька есть — Маньки нет, Манька есть — Ваньки нет, и вообще — не понос, так золотуха. Все эти наши поговорки хороши, но я не верю в данной ситуации в случайности. В этих исследованиях их не могло быть — это противоречит и логике, и законам, и правилам исследовательских работ. Поэтому я и думаю, что институт им. Вернадского вообще никакого анализа химических элементов в американском «лунном грунте» не проводил — американцы прислали академику Виноградову бумажку с таблицей результатов химических анализов, а наши «учёные» выдали эти результаты за свои. Тем более что и следующие работы подтверждают эту мысль.
Три статьи, советские авторы которых уверяют, что они исследовали американский «лунный» грунт, посвящены определению его оптических свойств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141