Мы завершили всего десятую часть своего путешествия, нам предстоит зайти еще в четыре порта, прежде чем мы отправимся через Неизвестное море к Райским островам.
Мы с Шором продолжаем избегать друг друга. Иногда я думаю, что он ведет себя чересчур подетски. Сегодня, впрочем, он подошел и заговорил со мной, когда я вышла на палубу. Я подумала было, что он решил, так сказать, похоронить недоброжелательство, но нет: он хотел, чтобы я призналась в том, что тоскую по дому и должна поэтому сесть на корабль, отправляющийся с Меринона в Послеморье!
К счастью, в Натане я нашла доброго друга. Он обучает меня языку Райских островов, чтобы я смогла общаться с местными жителями без помощи переводчика: это сделает его безработным, как он со смехом говорит. Он показал мне свои рисунки, сделанные на Райских островах; он не особенно хороший рисовальщик, но обладает острым глазом и подмечает детали, и мне было чрезвычайно интересно ознакомиться с его впечатлениями от этих людей, их земель, их обычаев, таких отличных от всего, что я знаю. Если бы не его наброски баркасов и пловцов, не думаю, что мне удалось бы представить себе то, что описывает Эларн Джейдон. Теперь же, увидев рисунки Натана, я стала понимать, о чем речь: о приливных волнах, несущихся вверх по заливу, о «полозьях», которые используют пловцы. Если бы не рисунки, я подумала бы, что они плавают на чемто вроде каноэ, но на самом деле их полозья совсем другое, хоть и снабжены веслами. Полозья гораздо длиннее и уже каноэ и к тому же более мелкие. Натан рассказал мне, что их делают из очень легкого и плавучего дерева, а потом покрывают воском для водонепроницаемости. На рисунках полозья выглядят так элегантно, что мне не терпится увидеть их воочию. Интересно, смогла бы я прокатиться на таком? Натан говорит, что заплывы на приливной волне от Тенкора до Ступицы продолжаются по сей день.
Даже если Шор прав и магии не существует, для меня все это – настоящее волшебство.
Глава 5
РАССКАЗЧИК – ЭЛАРН
Я сидел на своем полозе и ждал, свесив ноги по обе стороны для равновесия. Мне то и дело приходилось пользоваться веслом: хоть течение при отливе и было еле заметным, иначе не удалось бы оставаться на месте. Низ моего полоза от песчаного дна отделяла вода на ширину ладони. Несколько морских луковиц, прозрачных как стекло, поспешно зарылись в песок, когда на них легла тень полоза. Часы на здании Гильдии показывали, что мне остается ждать еще минут десять – если приливная волна явится как положено. У меня было вполне достаточно времени на то, чтобы обдумать случившееся за день.
Я оглянулся назад и влево, в сторону верфей. На одном конце, перед зданием Гильдии, виднелась единственная фигура; человек наблюдал за мной. На другом конце, где теснились рыбачьи лодки, каботажные пакетботы и торговые суда, как обычно, суетились грузчики и портовые рабочие. Именно здесь происходило перемещение нетерпеливых пассажиров и товаров с больших океанских судов на плоскодонные тенкорские баркасы. Толкотня могла бы быть и еще большей, если бы не то обстоятельство, что в этот день приливная волна была спокойным Гольяном – слишком низкой, чтобы нести по заливу баркасы Гильдии. В тот день баркасы уже отправились на рассвете – с более сильным приливомДельфином. В результате в Ступицу сейчас отбывал только я с пакетами писем, которые было необходимо доставить. Мне были поручены не только письма отца и обычная коммерческая переписка, но и пакет от верховного патриарха главе Совета хранителей.
Я помахал стоящему у здания Гильдии парнишке – это был Денни. Обычно каждый раз, когда я отправлялся в заплыв, на причале собиралась целая толпа женщин и детей. Как и большинство пловцов, я имел собственных обожателей – по правде говоря, в большем числе, чем другие. Женщины бывали разборчивы и изучали расписание заплывов, чтобы проводить или встретить своих любимых пловцов. Многие давали понять, что не прочь оказать и другие услуги – бесплатно. Подобное обожание озадачивало меня, но я был, как и любой парень, восприимчив к их прелестям; все знали, что я не откажусь от предлагаемых милостей, если только в этот момент не имею постоянной подружки. Поведение мальчишек было легче понять: все они мечтали в один прекрасный день сами стать пловцами и пользовались любой возможностью поучиться у своих героев. Я и сам в детстве вел себя точно так же.
В тот день, однако, никто не пришел на причал, кроме Денни. Я не был уверен, что он вспомнит о своих обязанностях после всего, что случилось этим утром, но он не подвел меня – и Гильдию тоже. Он ждал меня в полной готовности: уложив запас еды в углубление позади сиденья и закрепив бурдюк с водой в креплении.
– Сандвичи с говядиной, – сообщил он мне, когда я спустился на причал.
– Ты знаешь, что случилось? – спросил я, разуваясь. Я влез на полоз, опираясь на руки, чтобы сохранить равновесие, и уселся верхом. Это требует определенного искусства: полоз – не лодка и не каноэ; он, конечно, имеет сиденье и опоры для ног, но все же сидите вы поверх своего суденышка. Если войти в него, как вы входите в лодку, оно тотчас перевернется. Денни кивнул:
– Говорят, те голые люди все были птицами. Это правда?
– Повидимому. – Я повернулся, чтобы положить письма поверх своего завтрака, потом плотно закрыл крышку.
– Тут поработала дунмагия?
– Так мне сказали в Гильдии. – Я не стал рассказывать ему больше; он и так скоро услышит все сплетни, а уж ихто будет в избытке.
Я ожидал, что Денни убежит, как только я оттолкнусь от причала, но он остался, дожидаясь, когда я отправлюсь в путь. Я, вернувшись, обязательно отмечу это:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22