! Как помечены «заряженные» банки?!
Через десять минут Заборин был совершенно сломлен, и непрерывно лепетал что-то нечленораздельное. Фактически он признал и наркотики на складе, и подготовку убийства Ирины, и вероятное участие Тараканова в ликвидации Лесникова, и даже про Толика Кленова что-то бормотал — но Ростовцев не стал его арестовывать. Он просто встал и вышел.
Затея была согласована с РУОПом и ОНОНом. Необходимо было вынудить на активные действия «Ястреб» и его старшего менеджера по боевой подготовке. Именно у «Ястреба» были покровители в мэрии, а следовательно, «Ястреб» и Тараканова могли отмазать, свалив всю вину на «Глобус» и Заборина. Ведь склады, где лежат наркотики, принадлежат «Глобусу», а доказать причастность «Ястреба» к этим делам будет не так-то просто — если, конечно, не взять его боевиков с поличным.
Поэтому Ростовцев и оставил Заборина одного в его кабинете. Опер знал, что Заборин по психологическому складу не способен на самоубийство, что сейчас он начнет искать пути спасения и обратится конечно же к Тараканову. И это наверняка заставит Тараканова лихорадочно действовать в попытке спасти если не дело, то хотя бы собственную шкуру. Действовать и совершать ошибки.
А кроме того, это наверняка отвлечет Тараканова и его людей от покушения на Ирину Лесникову.
Впрочем, туда уже поехал Сажин, и он не должен опоздать.
* * *
— Опять вы? — обреченно произнесла Ирина, открыв Сажину дверь.
— Опять я, — согласился Юра и добавил: — И вести у меня недобрые.
— Что случилось? — спосила Ирина не столько испуганно, сколько удивленно.
— Разрешите войти. Я расскажу.
— Конечно, входите.
Она посторонилась, и Сажин оказался в квартире.
Из прихожей было видно, что на кухне сидит мужчина. Сажин присмотрелся и узнал — конечно же, тот самый Толик, с которым Ирина познакомилась на лестнице у всех на глазах в день смерти отставного начальника медвытрезвителя.
Толик тоже сощурил глаза, присматриваясь, а потом радостно крикнул:
— О! Я тебя знаю! Ты мент.
— Я — оперуполномоченный уголовного розыска, — вежливо, но холодно поправил Сажин.
— Один черт. Ты тут был, когда мы к деду с третьего этажа в форточку лазили.
— Был, — подтвердил Сажин. — У вас очень хорошо получается лазить в форточку.
— У меня все хорошо получается. Слушай, давай на «ты», а то как-то даже не в кайф.
— Ну давай.
— Ты к Иринке пришел? С этим дедом что-нибудь не так или еще что?
— Или еще что. У Ирины Валерьевны, между прочим, мужа недавно убили. Ты не знал?
— А, ну да. Так я же не знал, что ты в этом деле завязан. Я думал, ты насчет деда… Знаешь, почему я про деда вспомнил? Мы с Иринкой в тот день познакомились.
Мысли у Толика и Юры текли параллельно — но это и немудрено. Когда люди виделись только один раз, им больше нечего вспоминать, кроме этой единственной встречи.
— Ну так что же случилось? — спросила Ирина, которой этот разговор начал надоедать.
— Да так, маленькая неприятность. Коллеги вашего мужа задумали вас убить.
— Меня?! — удивленно, но отнюдь не испуганно переспросила Ирина. — Интересно, за что?
— Вам лучше знать. Я слышал, что-то там с наследством.
— Чушь! Заборин на это не пойдет.
— Заборин не пойдет… А Тараканов?
— А вы знаете Тараканова?
— Кто же не знает Тараканова.
Тут Толик Кленов захохотал не к месту. Он вспомнил старый анекдот и с удовольствием повторил его финал:
— Кто же не знает старичка Крупского! Ха-ха-ха-ха-ха.
— А между прочим, не смешно, — сказал Сажин. — Сейчас наши люди поехали разбираться с Забориным и Таракановым, но не факт, что они успеют перехватить киллера.
— А вы приехали меня предупредить? Или защитить?
— И то, и другое.
— Ну, вдвоем-то мы с ним точно справимся, — без тени тревоги объявил Толик.
— Не вдвоем. На улице и на лестнице тоже наши люди.
Ирина выглянула в окно.
— Не надо подходить к окнам, — мягко сказал Сажин, и все трое отправились в комнату, где сели на диван, расположенный перпендикулярно к окну и углубились в беседу о жизни и о любви.
Толик на первый взгляд казался недалеким, но если поговорить с ним подольше, выяснялось, что он просто общителен не в меру — а вообще-то мужик с головой. Сажина его развязность поначалу немного раздражала — главным образом из-за слова «мент»: сотрудники милиции не любят, когда их так называют в глаза. Однако обаяние Толика быстро растопило лед, и Сажин подумал, что этот парень — самый лучший вариант для Ирины. Никто лучше него не мог развеять ее тоску и вернуть ей радость жизни.
— Кстати, ты купил гитару? — поинтересовался Сажин, демонстрируя хорошую память.
— Ага. Классный инструмент. Мы вместе с Иринкой выбирали. Самому мне в жизни такую не купить. Представляешь, меня с работы выгнали. Я на платной стоянке работал, а там какие-то дебилы одному хмырю тачку помяли — камнями через забор. Хорошо, на нас долг не повесили. Денег не заплатили и выгнали пинком под зад. Так что я теперь вроде альфонса — у Иринки на шее сижу.
— И что думаешь дальше делать?
— В группу какую-нибудь хочу пристроиться. Я же гитарист классный. Хоть в акустике, хоть в электричестве.
— А чего же ты на стоянку пошел? Мог бы в кабаке играть.
— А я играл одно время. Но оттуда меня тоже поперли. Не везет мне с начальством.
— А может, ему с тобой?
— А что, очень может быть. Знаешь, что я тебе скажу. Хорошо иметь много денег — тогда можно наплевать на начальство и жить так, как тебе хочется. А без денег…
— Так ты же говоришь, что у тебя все получается.
— Говорю. Получилось ведь охмурить Иринку. А такая девчонка — одна на миллион. Скажешь, нет?
Ирина, которая все это время сидела молча, думая о чем-то своем, уловила конец фразы и шутливо накинулась на Толика:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26