Софи постепенно отдалялась от него, словно медленно отступала в густеющую туманную дымку, и Родриго ничего не мог с этим поделать. По правде говоря, он уже не раз представлял, что все закончится именно так, но упорно давил в себе зародыши сомнения, отвергал доводы холодного рассудка.
Он все еще надеялся ее удержать — пытался чем-то занять, придумывал все новые и новые развлечения. Но все было бесполезно. Нет, она не нашла себе кого-то другого на этом многолюдном курорте — и все же ускользала от него. Так вода тонкой струйкой сочится из сомкнутых ладоней.
Родриго понял, что жил до сих пор как бы закованным в броню. Роль сверкающих лат выполняла принадлежность к десанту — элите Сил Безопасности. Многие считали десантников чуть ли не полубогами, им отчаянно завидовали, их успех у женщин не поддавался описанию. И вот — впервые! — столь притягательные для дам рыцарские доспехи раскололись, превратились в груду ржавеющего лома. А сам рыцарь? Впрочем, какой там рыцарь? Что может чувствовать моллюск, которого вырвали из раковины и выбросили трепещущую нежную плоть корчиться на прибрежных камнях?
Наконец они объяснились. «Извини, ничего у нас не получилось», — сказала она. Этого было достаточно. Если бы Софи, не умевшая притворяться, подбирать лживо-утешительные слова, начала подробно объяснять, почему все так вышло, Родриго было бы еще больнее. В тот же день она улетела с Мальорки. И тогда пришла Исабель…
Родриго долго сидел в полной неподвижности. Наконец, бросив взгляд на часы, он заставил себя встать, подойти к столу и спрятать голограмму.
Глава 7. Реконкиста
«Др-р-ри-и!» — пронзительно заверещал сигнал побудки.
Родриго открыл глаза. Он лежал, обхватив руками подушку и подтянув правую ногу чуть ли не к подбородку. Левая нога наполовину свешивалась с кровати. Одеяло лежало на полу.
Давно уже Родриго не встречал утро в таком мерзком настроении. Всю ночь ему снился, с перерывами, мучительный бессвязный сон. Его окружали кривляющиеся призраки-тени, к телу прикасались, вызывая мурашки на коже, невидимые мокрые щупальца, а сзади молчаливой глыбой возвышалось какое-то гигантское существо, и его взгляд, физически ощутимый, давил на спину, подталкивая вперед. Это было невыносимо. Родриго резко оборачивался, чтобы увидеть загадочного наблюдателя, и… просыпался. Но облегчения это не приносило. Теперь ему казалось, что он лежит на дне глубокой воронки, в которую стекает, погребая его, непрерывно уплотняющаяся, вязкая, как гудрон, ночная чернота. А сон все не шел и не шел. Родриго долго ворочался с боку на бок и наконец, уже почти отчаявшись заснуть, проваливался в объятия бесформенных монстров. Кошмар продолжался…
Стены и дверь комнаты были звуконепроницаемыми, но он знал, что по коридору уже движется поток полуобнаженных людей — и десантники, и научники спешили размяться. Ближе к выходу поток раздваивался: одни направлялись в физзал, другие выскакивали наружу и начинали бег по периметру поляны.
В другой день Родриго вылетел бы в коридор одним из первых. Но сегодня… Он не узнавал своего тела. Мышцы казались вылепленными из глины. Хотелось зарыться в подушку и наплевать на все. Но покушение на святая святых — распорядок дня — могло обернуться довольно неприятными последствиями.
Родриго нехотя поднялся и пошел в душ. Из зеркала на него глянула жалкая бледная физиономия. Бросалась в глаза отросшая за ночь щетина. Раньше Родриго обращал на нее внимание, лишь взявшись за бритвенную губку.
Стараясь не смотреть в красные, как от продолжительной бессонницы, глаза своего двойника, он быстро смахнул щетину и отполировал зубы механической щеткой. Затем долго стоял под хлещущими со всех сторон прохладными струями. Мышцы оживали, заряжались энергией.
После завтрака Родриго собирался зайти к Хиду. Однако Горак не пустил его в изолятор.
— Ему гораздо лучше, — сказал доктор. — Но сегодня — никаких визитов! Пусть окончательно отойдет от стресса.
Он вышел из медотсека и обвел рассеянным взглядом коридор. На противоположной стороне виднелась дверь библиотеки. «Что-то мне там было нужно, — вспомнил Родриго. — Ну конечно! Вчера, когда Дайсон изощрялся в солдафонском остроумии, мне стало жалко металлического недотепу, безропотно выполнявшего его идиотские приказания. Вот тут и мелькнула у меня мыслишка разузнать на досуге, откуда все пошло. То есть, конечно, кое-что я знал, изучали в свое время. Но это было давно, да и к истории я особого почтения не испытывал. Зря, наверное».
Родриго вошел в библиотеку и, подсев к компьютеру, вызвал на экран тематический указатель.
«Вот это, пожалуй, то, что надо: Фридрих Хоппе, „Реконкиста, XXII век“. Ого, 670 страниц! Похоже, специальное издание для профессиональных историков. Нет, на такой объем у меня терпения не хватит, придется прибегнуть к „конспекту“.
На «Мирфаке» почти не было настоящих книг: экипажу могли понадобиться самые разные издания, а десятки тысяч томов — непозволительная роскошь даже для суперкрейсера. Другое дело — кристаллы с записью, занимавшие в сотни раз меньше места. Но был один нюанс: если научники признавали лишь полные тексты, то десантников, как правило, они утомляли, звездная братия любила, чтобы информация входила в голову без скрипа. Поэтому для тех, кто не хотел чрезмерно утруждать себя чтением, существовали «конспекты». Это были такие же кристаллы, но содержание книги в них излагалось предельно сжато.
Получив «конспект», Родриго вернулся к себе. Вставил кристаллик в визор и, когда на экране вспыхнули зеленые строчки, отрегулировал скорость их перемещения снизу вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77