Существовал распорядок дня с подъемом, отбоем и приемом пищи в определенные часы. Каждый день, кроме воскресенья, был посвящен учебе. Но жили курсанты не в казармах, а в небольших домиках.
В канцелярии новых курсантов поставили на довольствие, выдали подъемные и обеспечили жилищем.
Вселили супругов Криворучко в отдельный домик с гостиной, общей спальней и двумя учебными комнатами.
Осетр удивился было наличию гостиной (не школьное какое-то помещение), но ему объяснили, что среди курсантов принято ходить друг к другу в гости, что общение – один из методов добычи разведчиком информации и далеко не самый последний.
А вот обучение велось в строго индивидуальном порядке.
Обучаемый и преподаватель встречались в учебной комнате. Здесь же обучаемый проводил самостоятельные занятия.
Впрочем, в первый день новые курсанты были освобождены от предусмотренных распорядком занятий. Обживались, знакомились с соседями. Рядом располагались домики таких же «семейных пар». А может, настоящих семейных пар…
С одной парой познакомились уже за обедом – уселись за один стол.
Супруги Ахметвалеевы оказались очень приятными людьми. Судя по внешности, их готовили в «подданные» халифу Усману XI, и жить им вскоре предстояло на Новом Эр-Рияде или на какой-нибудь Абу-Али. Они наверняка сейчас усиленно изучали Коран и прочие священные книги мусульман.
Однако на манере общения будущая работа Ахметвалеевых совершенно не сказывалась. Все приветствия оказались исключительно на росском и христианскими. Впрочем, было бы странно, начни эти двое говорить при знакомстве с настоящими соотечественниками: «Салам алейкум!»…
Каждый разведчик действует сообразно окружающей обстановке, каждый разведчик – актер милостью божьей, других на эту работу просто не берут. Они сродни «росомахам», только «росомахи» чаще действуют в открытом бою, а для разведчика открытый бой – следствие провала, а значит, следствие плохой работы.
С одной стороны, «Салам алейкум» означает привыкать к будущей жизни, а с другой, любому и каждому ясно, где эта будущая жизнь будет протекать.
Как выяснилось, вести беседы в таком поле ограничений – нелегкая задача. Все четверо то и дело задумывались, прежде чем позволить себе очередную реплику.
И Осетр решил, что работа разведчика в чем-то выше «росомашьей» – если судить по разговору, то для разведчика лучше всего быть молчуном, но молчуны редко способны войти в доверие к людям, разве лишь к подобным же неразговорчивым личностям.
Молчун сам по себе подозрителен – если человек помалкивает, у него что-то на уме, а тот, у кого что-то на уме, обывателю непонятен.
Никуда не денешься – человеческая психология! Точнее, психология обитателей человеческого стада…
После обеда Ахметвалеевы отправились на занятия, а у Криворучко образовалось запланированное свободное время.
Решили потратить его на прогулку по территории базы. Однако прогулка не удалась – едва сделали десяток шагов от столовой, как словно из ниоткуда возник тип в форменной рубашке и брюках с триконкой «Охрана» на груди.
– Простите, господа! – сказал он. – Ваше жилище находится вон там.
Пришлось развернуться и отправиться к родному домику.
– Порядки здесь строгие, – сказала Катерина без осуждения, когда они расположились в гостиной. – Ты кем был?
– Я ведь тебе рассказывал…
– Ты рассказывал легенду, а мне хочется знать, кем является мой муж на самом деле.
Осетр тут же насторожился, но «росомашье» чувство тревоги молчало.
Если Катерина и являлась вдруг чьим-то агентом, то угрозы в настоящее время не представляла. К тому же она и в самом деле была теперь его супругой, как к этому факту ни относись. И вполне могла рассчитывать хоть на малую толику правды.
Однако правды он ей, разумеется, не сказал. Врал по-«росомашьи» – уверенно, красиво и с ленцой.
Так обычно рассказывают правду девушке, если хотят ее обольстить. Катерину обольщать не требовалось – она и так всегда была готова забраться в постель, это он теперь, после пребывания на явочных квартирах, прекрасно знал.
Врал он про отца, спившегося на далекой периферийной планете; про рано умершую мать, не дождавшуюся, пока вырастет сын; про доброго дядю, материного брата, делового человека, решившегося позаботиться о племяннике и отдавшего его в школу охранников. Там племянника кое-чему поднаучили и кое в чем поднатаскали. Именно оттуда появилось умение владеть своим телом, которое Катерина наверняка заметила в супруге. А потом в школу пришел господин вербовщик, понарассказывал всякого про увлекательную профессию разведчика, заинтересовал, само собой. Потом устроил юноше проверочные тесты, и тот, к собственному удивлению, показал необходимые господину вербовщику результаты.
Разумеется, Осетр не знал, каким образом в реальности отбирают кандидатов в школу разведчиков, но это не имело никакого значения. Если даже Катерина и понимает, что он лжет, опровергнуть она его не сможет и не пожелает.
Росская Империя велика, в ней может происходить все, что угодно и как угодно. А сам факт лжи Осетра никакого значения не имеет, поскольку Катерина прекрасно понимает, что он и не должен говорить ей правду.

Глава восьмая

Второй день пребывания в школе начался с того, что Осетр заполучил в свое распоряжение сетевого агента.
Программа, разумеется, была типовой, но интерфейс, как и в иных местах работы, можно было подогнать под собственную фантазию – выбрать пол, внешность, голос.
В результате в конце установочного занятия над левым углом рабочего стола появилась видеоформа, чрезвычайно похожая на Татьяну Чернятинскую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15