В сочетании с крепко сжатыми губами и неподвижным, пронизывающим взглядом узких щелочек, они казались пародией на гангстеров из американских фильмов.
Мелькали поднятые над головами дубинки с вытравленными по всей поверхности иероглифами и короткие мечи, маленькими молниями сверкавшие в сиреневом уличном свете. Те, у кого лица не скрыты за ушастыми шлемами и забралами, стянули черные маслянистые волосы зелеными повязками с белыми надписями восточной вязью.
Множество амулетов, нанизанных на тонкие кожаные ремешки, болталось на шеях. У некоторых к седлам приторочены обезглавленные куры, оставляющие на земле бурое многоточие крови, капающей из растворенных тупым ножом шей.
Иногда кто-то невидимый отдавал неслышный приказ, крики и рев двигателей смолкали, на улицу накатывало тяжело давящее молчание.
От колонны исходил тропический жар. Душно, хотя затаившуюся в арке парочку овевает ночная прохлада.
Кей наблюдал спокойно, без эмоций. Кока-Лола побледнела, прижалась к нему и глубоко дышала, раздавленная мощью колонны. Кей усмехнулся и погладил ее по голове. Успокойся, ершистый напуганный зверек!
Пока есть Бешеные и он среди них, все будет нормально. Хуже, если Стая рассыплется. Тогда все умрут.
Кей перевел взгляд на колонну.
Не отраженный холодный свет уличных фонарей видит Кей в темных стеклах шлемов, скорее похожих на боевые, чем на защитные, а блеск пожаров и сверкание молний над разоренным Городом. Не грохот двигателей, а предсмертные хрипы гибнущего некогда великого народа, накрытого огромной желто-зеленой волной, за которой встает солнце; народа, не успевшего сбиться в Стаи и скрыться в спасительном Лесу, о который разобьется волна с Востока.
Темнота поглотила колонну, и на улицу вернулась тишина. Странная это была тишина. Словно после эпидемии чумы. Когда уходят даже крысы.
– Кто это? Она потрясена.
– Зубы дракона.
Кей сплюнул, не сдержавшись.
– Прошлым летом было меньше. Значит, прорастают…
– Я никогда раньше не видела…
– И не могла. Как из-за океана потянуло гарью, так они здесь сразу оскалились. Радуются. Теперь хотят всё. Подавай им весь наш Город, тебя, меня…
– И… Что? Что дальше?
– Либо мы, либо они.
У них оставалось мало времени, чтобы успеть застать тот тревожный момент, когда Ночь неуловимым глазу прыжком перемахивает призрачный барьер и принимает новое имя – Утро.
Было продолжительное катание в перелесках, среди заброшенных поселков, под высоко взметнувшимися искореженными металлическими конструкциями, по разобранным железнодорожным путям, через гулкие и пустые заводские цеха, выгоревшие много лет назад, и мимо куч подозрительно мерцающих отбросов. Затем Кей оставил ХаДэ около поваленного недавним ураганом дерева и размеренным шагом направился в темноту, в сторону рассвета.
Девица старалась не отставать и настойчиво держалась ближе к Кею, хотя быстрая ходьба по песку давалась ей с трудом. С каждым шагом она зачерпывала кроссовками пригоршню песка и старалась вытряхнуть его, тихо бурча невнятные ругательства. Кей не обращал внимания на ее недовольство и упорно продвигался вперед.
Внезапно он остановился. Кока-Лола налетела на него и только приоткрыла рот, чтобы высказаться, как Кей пригнулся и прошептал:
– Здесь! За мной! И – ни слова!
Они пробирались сквозь лишенные листьев кусты, раздвигая голые ветви и царапая ладони. Пару раз Кока-Лола упала в кромешной темноте на твердую землю и больно ушибла локоть и коленку. Она злилась, но молчала. Решив доказать, что способна на многое, она обогнала его и непременно свалилась бы в пропасть, если бы Кей не ухватил ее за руку. Она заскользила кроссовками по краю, но удержалась и через миг лежала, гневно сопя, прижатая к камням его сильной рукой. Дивное зрелище открылось перед ней.
Огромная яма заброшенного карьера, края которого терялись в темноте. Склоны круто уходили вниз, оканчиваясь среди гигантских обломков известняка. Их острые края неприятно резанули глаза Кока-Лолы. Она поежилась, представив, что осталось бы от нее.
Вокруг громоздились ряды проржавевших насквозь механизмов: тракторы, бульдозеры, автокраны, самосвалы с потерявшимися невесть где кузовами и несметное количество автобусов, слепо пялящихся в небо пустыми окнами. От груды истлевшего металла веяло кладбищенским духом и холодом могилы. Кей ощутил, что девушка крепче прижалась к нему, и у него снова заныло под сердцем. Давно такого не случалось. Лишь бы ХаДэ никому не рассказал, как влип его хозяин.
Кей привстал и беспокойно прислушался. Неужели облом? Но сегодня такая ночь…
Комариное жужжание приближающегося оппози-та кольнуло слух. Кей замер, обхватив девушку за плечи, словно боялся, что она шевельнется, спугнет невидимого байкера, звук настороженно смолкнет, а затем стремительно удалится.
Нет! Невидимый байкер упрямо двигался вперед, продираясь сквозь песок и нащупывая колесом твердую поверхность тропинки, ширина которой позволяла проехать только одному байку и о которой ему много рассказывали, о которой он мечтал, мучился страхом, но отважился ступить на нее. Сознание того, что обратной дороги нет, придавало сил, и Кей услышал, как мотор увеличил обороты. Для разгона байкер выжимал максимум возможного из двигателя, напоследок приведенного в идеальный порядок.
Они увидели его, взлетевшего над карьером, на миг зависшего над пропастью, шлемом коснувшегося луны, широко раскинувшего руки, словно обнимающего весь подлунный мир, прощающегося со своими братьями и медленно, мучительно медленно заскользившего вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117