— Что это?
— Вино с лекарственным отваром, — сказала Эмма. — Овцам это нравится.
Он заглянул в чашку:
— Вы тратите это на овец? Джейн посмотрела на сестру:
— Эмма, дай бедняге герцогу еще одно одеяло. Похоже, ему холодно.
Люсьен маленькими глотками пил свое вино. С каждым мгновением не только отступала боль, но и разум прояснялся, словно глаза Люсьена всю жизнь застилал туман, который вдруг рассеялся. Ей-богу, он заставит Гастингса научиться готовить этот чудесный напиток и подавать его каждый вечер перед сном. Люсьен опрокинул чашку над открытым ртом, и последние несколько капель упали на язык. Черт побери, это стоит пить каждый раз перед едой.
Эмма помогла Джейн накрыть одеялом его ноги.
— У нас в Йоркшире так мало герцогов.
— Правда, — согласилась с ней Джейн. Она взяла чашку из слабых пальцев Люсьена и поставила на прикроватный столик, потом спрятала его руку под одеяло, которое тут же подоткнула так плотно, что он не мог шевельнуться. — Есть бароны, виконты, иногда встречаются графы, а вот герцогов очень мало.
— И вдруг такой герцог! — Эмма бросила восхищенный взгляд в его сторону. Сквозь стекла очков ее глаза казались огромными. — Клянусь, я не знаю, как себя вести.
Люсьен улыбнулся и помахал бы приветственно рукой, будь она у него свободна.
— Умоляю вас, не беспокойтесь, леди... — Он умолк, не помня, называли ли они свои имена.
— Где же наши хорошие манеры?! — воскликнула Джейн. — Позвольте представиться. Я леди Мелвин. — Она изобразила короткий угловатый реверанс, потом махнула рукой в сторону Эммы: — А это моя сестра, леди Дарем.
Расплывшись в улыбке, полненькая леди присела в реверансе. Раздался жуткий хруст суставов. Леди покраснела.
— Извините, ваша светлость. Вы понимаете, возраст. — Лицо ее тут же прояснилось. — К счастью, у меня при себе есть лекарство. — Она вытащила из кармана маленькую бутылочку и сделала глоток. В воздухе разлился аромат первоклассного коньяка.
Джейн свысока посмотрела на свою сестру.
— Прошу простить Эмму. Она заболевает. Я никогда в жизни ни одного дня не болела. — Джейн повернулась к Люсьену и произнесла загадочным голосом: — У меня женские трудности.
Даже несмотря на затуманенное сознание, Люсьен счел эти скудные сведения тревожными. Однако он не успел ответить, как дверь отворилась и маленькие обутые в ботинки ножки быстро прошествовали по полу.
Люсьен знал, что это Арабелла, еще до того, как она оказалась в поле зрения. Воздух сразу стал горячим, и его тело отозвалось так, как будто его погладила бархатная рука. Он был потрясен своей немедленной реакцией, так как из-за туго подоткнутого одеяла она стала слишком заметна. Но каким-то образом его чувство приличия полностью исчезло, а вместе с ним и способность контролировать свое тело. Вместо этого он ощутил гордость за свои особенности и спрашивал себя, заметила ли это Арабелла.
К сожалению, она была слишком занята подносом, который несла. Он был так нагружен, что Люсьен удивился, почему она не шатается под его тяжестью. Быстрыми уверенными шагами она прошла к столику у камина и поставила свою ношу на полированную поверхность. При этом раздался только слабый звон серебра.
Люсьен наблюдал, как она расставляет блюда и раскладывает приборы. Свет из окна пронизывал ее волосы и придавал им оттенок красного дерева. Она была одета в выцветшую юбку, вышедшую из моды лет пять назад, и выглядела опрятно и скромно. Даже непослушный локон был укрощен и убран в аккуратный пучок. Цвет блузки сочетался с теплой розовой окраской щек и губ Арабеллы, и Люсьену захотелось до нее дотронуться.
Он понял, что тетя Джейн за ним наблюдает. Она улыбнулась, сцепив руки, и объявила:
— Арабелла, разреши представить тебе джентльмена, которого ты спасла вчера ночью. Его светлость герцог Уэксфорд.
Эмма энергично кивнула, и ее седые завитки качнулись.
— А это, ваша светлость, Арабелла Хадли, наша прекрасная, прекрасная племянница.
Даже погруженный действием тонизирующего настоя в эйфорию, Люсьен узнал вульгарную попытку сватовства. В нормальном состоянии он бы немедленно пресек такую наглость, но сейчас он был в слишком в хорошем настроении и помнил, что лежит под одеялами совсем голый, и это притупило его осторожность.
— Она действительно прекраснейшая из женщин. Кожа ее безупречна, глаза яркие и красивые, а фигура...
— О да, — поспешно перебила Джейн, запихивая за ухо выбившийся локон. Она издала нервный смешок, перехватив изумленный взгляд Арабеллы. — Ну надо же! Его светлость, конечно, рад с тобой познакомиться.
Арабелла мгновение, прищурившись, смотрела на него.
— Я думаю, он пьян.
— Чепуха, — благодушно запротестовал он. — Но даже если бы я и был пьян, то ваша красота отрезвила бы меня в мгновение ока. — Почему-то его слова прозвучали не так убедительно, как ему хотелось.
Эмма захихикала:
— Как мило, не правда ли? — Однако никто не поддакнул, и ее восторг уже улетучился, когда она проговорила: — Ваша светлость не знали, что Арабелла...
— Мы с его светлостью хорошо знакомы, — резко сказала Арабелла.
— О? — Джейн уставилась на него. — Вы этого не говорили.
— Вы не спрашивали, — ответил Люсьен и очаровательно улыбнулся.
Глаза Джейн сузились, но она ничего не ответила, повернулась к подносу и начала заглядывать под крышки судков.
— Надо же, какой чудный горячий завтрак.
— Я подумала, что вы проголодались, целый день изображая из себя сиделок. — Она одарила тетушек улыбкой, заставившей Люсьена почувствовать, что его она презирает.
Эмма удивленно заморгала:
— Но здесь только две тарелки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100