- он поморщился. - Уж очень официально. Не хотелось бы.
Насколько Маша поняла, ее функциями в ведомстве Бермана будет подглядывание и подслушивание. То есть, хотя и на новом, так сказать, "правительственном" уровне, но все-таки это - то, чем она занималась в Питере с самого начала, еще "до Атоса".
- Мери. Зовите меня Мери, - она с вызовом глянула на своего спутника.
Он пожал плечами.
- Пусть будет. Так вот, Мери. Твоей первоочередной задачей будет...
Да-а-а... Задачка оказалась не из простых. Нужно было постепенно стать невидимой для всех абсолютно лиц, приближенных к Президенту. Включая и его самого. Это - несколько сотен человек!
- Но ведь я не сразу исчезаю! Они должны сначала увидеть меня! Они же сразу начнут подозревать...
- Да-да, нужно хорошенько продумать твою тактику. Как-то этот скользкий момент обойти можно. Вопрос - как? Вот, если бы это было не правительство, а, например, коллектив завода, все было бы просто. Мы бы устроили для него цирковое представление, и в одном из номеров ты р-р-раз - и исчезаешь! И дело в шляпе.
- Очень у вас все просто получается. Вы забыли, что с каждым я должна работать ИНДИВИДУАЛЬНО. А после трех-четырех подряд у меня начинает башка раскалываться!
- Ох-ох-ох, - Берман сокрушенно покачал головой. - Как же быть-то?
- Не знаю, не знаю. Вам надо, вы и думайте.
- И придумаю. Пока ты окончательно окрепнешь, что-нибудь придумаю.
Они присели на скамейку возле спального корпуса.
- А когда снова появится Кривило? - поинтересовалась она.
- Должен тебя огорчить. На днях он отправляется в Штаты, на какой-то симпозиум. И еще намерен там погастролировать. Так что это, похоже, надолго. Но как только он вернется, сразу примчится к тебе. Даю слово.
Ей очень хотелось сказать что-нибудь язвительное по поводу цены его слову, но не признать она не могла: все свои обязательства он пока что выполняет. Потому, помолчав, она вернулась к самой насущной теме:
- Ну ладно. Допустим, я стану невидимой для всего правительства, для охранников и всех прочих. Дальше что? Я буду за ним следить, охранять или, наоборот - убивать?
Берман закатил глаза и скривился:
- Мери, крошка! Много будешь знать - скоро состаришься. Твое дело стать невидимой для всего Белого дома и быть готовой выполнить любые мои указания. А охранять или убивать... Будет зависеть от его поведения. И ясность наступит уже очень-очень скоро...
2
- Алло! Здравствуйте! Это Соня?
- Нет, это сонина мама. Что ей передать? Кто ее спрашивает?
- Это Маша.
- Маша?! Ну как ваше здоровье? Соня мне много о вас рассказывала. Как вы себя чувствуете?
- Все хорошо. А когда она появится?
- Часов в семь. Что ей передать?
- Ничего, я позвоню позже еще раз. Пусть дождется моего звонка.
- Хорошо, она обязательно дождется...
Маша положила трубку. В кабинете Бермана стояла обычная уютная полутьма.
- И ты уверена, что она добровольно согласится работать с нами? - с сомнением произнес Илья Борисович.
- Конечно.
- Я иногда просто боюсь тебя.
- Правильно делаете.
Созвонившись с Соней, Маша договорилась встретиться с ней завтра возле школы. На следующий день Берман отвез Машу в Репино. Оставляя ее перед школой, он явно волновался.
- Да не сбегу я, клянусь! - сказала она, выходя из машины.
- Ладно бы, только в этом было дело. Но ты не забывай еще, что за тобой охотятся...
- Вы же закрыли мое дело.
- Но Деева-то - на свободе. К тому же, не исключено, что кто-то еще желает, как я, воспользоваться твоими услугами. Думаю, мне следует наблюдать за тобой, находясь где-то неподалеку.
- Это очень усложнит разговор с Соней. Давайте-ка, делайте, что я сказала. Подъезжайте сюда ровно через полтора часа, никуда я не денусь. Она хлопнула дверцей.
Берман медленно, как бы нехотя, двинул машину вперед, а Маша, перейдя дорогу, направилась к школе.
Они проговорили почти час, и Соня, в конце концов, согласилась.
- Все это мне не нравится очень, - сказала она под конец. - И больше всего на свете я не хотела бы вспоминать Бермана и его контору... Но ты спасла меня....
- Спасибо, - Маша слегка пожала ей руку. - Мне действительно без твоей помощи будет очень трудно...
Когда с неделю назад Маша высказала свою идею Берману, тот засомневался: будут ли видеть Соню "очарованные" Машей люди? Ведь сходство их поразительно. Но Маша тут же напомнила: Гога Соню видит прекрасно. Скорее всего, дело тут не только в зрительном образе, но и в чем-то другом. Возможно, между ней и ее "жертвами" поддерживается какая-то телепатическая связь, или что-то еще... Как бы там ни было, факт остается фактом.
Москва. Маша и Соня проводят первый эксперимент в Белом доме.
В качестве нейтральной рабочей одежды они выбрали светло-голубые джинсовые костюмы и элегантные, но вместительные кожаные сумочки.
Белый дом. Двое омоновцев с автоматами. В двери входит Соня и протягивает им выданный ей Берманом пропуск. Сразу за ней входит Маша. И тут же, без паузы, поочередно обрабатывает их.
- Не понял, - бормочет один из них, - девушка, вас только что было двое...
Соня мило улыбается:
- Двое?
Омоновец неопределенно крякает, вертя пропуск в руках.
- Глюки, - объясняет ему и себе второй. - В этом дурдоме и не такое привидится...
Соня, а с ней и, теперь уже невидимая, Маша, проходят дальше. Маша потирает ноющие виски.
Через полмесяца Маша уже могла спокойно войти в Белый Дом и побродить по его этажам не замечаемая никем. Во всяком случае - охраной. Именно потому, что ее двойник-Соня оставалась видимой, ее исчезновения не вызывали обычной оторопи. В первую очередь, конечно же, были "очарованы" дежурные, сидевшие у мониторов систем слежения, хотя это и оказалось достаточно сложно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29