— А вот и мы! — громко возвестила кузина Мин, появляясь в сопровождении миссис Хэммет, которая несла в руках поднос с чаем. — Чай и имбирное печенье, что может быть лучше?
Когда миссис Хэммет ушла, кузина Мин огляделась и поняла, что единственное свободное место осталось рядом с Ричардом. Кажется, это ее сильно разволновало, и теперь она стояла неловко, переминаясь с ноги на ногу.
— Так ты нальешь нам чаю, Мин? — По-видимому, хозяйка дома всегда знала, как успокоить легко возбудимую родственницу.
— Да, но у нас гости, Эммелина, и это твой дом. Тебе принадлежит привилегия разливать чай.
— Признаюсь, я несколько утомилась. Не будешь ли ты столь любезна выполнить за меня эту почетную обязанность?
— С удовольствием! — Кузина Мин просияла, словно ей поручили нечто важное.
Она налила и подала каждому чашку с достоинством герцогини, а потом предложила печенье.
Присев наконец рядом с Ричардом, она уже выглядела более уверенной в себе и больше не краснела из-за того, что находится рядом с симпатичным мужчиной.
Прошло совсем немного времени, и миссис Тил заговорила снова:
— Мы как раз вспоминали деда лорда Мэллори, графа Данстабла. Много лет назад у нас с ним был довольно страстный роман.
Кузина Мин чуть не подавилась кусочком печенья и так закашлялась, что Ричард поднес ей чашку к губам и заставил сделать глоток. Придя в себя, она уставилась на миссис Тил округлившимися глазами.
— Кажется, я шокировала тебя, Мин? Прости, но это правда. А вы, молодой человек, вы ведь хотели узнать о тех днях, не так ли? — Она кивнула Ричарду. — Я много лет молчала об этом, но не имею ничего против того, чтобы рассказать вам кое-какие подробности.
Миссис Тил сделала большой глоток и уставилась на угли, тлевшие в камине. Пока она собиралась с мыслями, все молчали, а кузина Мин даже наклонилась вперед, явно предвкушая услышать что-то необычное.
Наконец пожилая дама лукаво взглянула на Ричарда и заговорила:
— Филипп, ваш дед, являлся моей первой любовью. У моего отца была маленькая ферма в Гемпшире рядом с поместьем Грейшотт. Филипп и я полюбили друг друга еще в молодости, но он должен был стать графом, я же не представляла собой ничего существенного — просто дочь незначительного помещика. Совершенно естественно, что его семья думала о более значительном браке для наследника. Граф убедил моего отца выдать меня замуж и устранить как угрозу будущему Филиппа. Я уверена, что свою роль сыграли деньги или какие-то услуги, хотя мой отец никогда мне в этом не признавался. Он устроил мой брак с мистером Тилом, и я уехала.
— Как ужасно!
Миссис Тил пожала плечами:
— Так делали всегда, и сейчас делают, я не сомневаюсь. Знатные семейства хотят сохранить свою кровь настолько голубой, насколько это возможно.
— А что потом? — вмешалась кузина Мин.
— Я вышла замуж за Тила и родила ребенка. Все шло хорошо, но несколько лет спустя я снова встретила Филиппа. Его отец умер, а он стал графом и только что обручился с леди Генриеттой Бичамп. Для него это была блестящая партия, но не брак по любви. Наше взаимное влечение мгновенно воспламенилось вновь. Когда мой возлюбленный объявил, что все еще любит меня, я была вне себя от радости. У нас начался роман. Мы старались действовать осторожно, но как-то это стало известно, и случился небольшой скандал. Тил забрал меня с собой в Индию, а Генриетта вышла замуж за Филиппа. Вот и все.
— И ты никогда больше его не видела? — спросила Изабелла.
— Один раз, сразу после смерти Тила, когда я вернулась в Лондон. Я видела, как он шел по улице с Генриеттой.
Внезапно взгляд миссис Тил наполнился тоской, и Изабелла почти ощутила ту боль, которую бабушка испытывала, видя возлюбленного, но не имея возможности поговорить с ним. Это было похоже на то, что она потеряла его навсегда.
— Мне не хотелось вмешиваться в его жизнь или жизнь Генриетты, что только причинило бы боль всем троим; поэтому я арендовала на вдовье наследство этот домик, находящийся вдали от общества, и сделала так, чтобы мы никогда больше не встречались. Зато у меня остались драгоценные воспоминания.
Миссис Тил взглянула на Изабеллу и, увидев в глазах внучки сочувствие, благодарно сжала ей руку.
— Не печалься за меня, дитя мое. Это было очень давно. Мы с Тилом прожили хорошую жизнь: он постепенно простил меня, а я стала восхищаться им и любить его. Он сделал меня счастливой и подарил дочь — твою будущую мать. И все-таки я никогда не забывала Филиппа Мэллори. Он был моей первой любовью. Моей единственной настоящей любовью — той, что пылала ярче всего.
— Эммелина, — заметила кузина Мин, и глаза ее затуманились от слез, — ты никогда раньше не говорила об этом никому из нас.
— Это личные воспоминания, Мин. Пока Изабелла не встретила внука Филиппа, никому и не следовало знать о них. Теперь эти молодые люди заслужили правду. — Миссис Тил перевела взгляд на виконта. — Ваш дед мне кое-что подарил.
Глаза Ричарда на секунду вспыхнули.
— Вот как?
— Да, нечто, что я хранила все эти годы. Это моя самая дорогая вещь — большое рубиновое сердце с любовным узлом.
Глава 16
Изабелла встала и шагнула к чайному столику. Она повертела в руках пустую чашку, аккуратно поставила ее на поднос и принялась наугад переставлять другие предметы. Таким образом ее руки оказались заняты, а сама она могла стоять спиной к бабушке. Она явно не испытывала желания смотреть ей в лицо, зато бросила на Ричарда взгляд, полный вины и тревоги.
— Рубиновое сердце? — удивилась мисс Катберт. — Как мило! Но по-моему, я никогда его не видела, не так ли, Эммелина?
— Нет, Мин, потому что я держу его запертым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73