-- Имя?
-- Юджин Данби, -- Медисон снова рыгнул, чем поставил меня в тупик, так как на этот раз ему нечего было отрицать. -- Парень им не представился, но они узнали его по фотографиям в газетах. Он вышел на них через своего знакомого, какого-то Игла. Это все. Вы сказали, что достаточно имени.
Он пожал плечами, и я вновь не понял, зачем он это сделал.
-- Полагаю, что могу выписать вам чек прямо сейчас, мистер Медисон, -сказал я, открывая книжку. -- Итак?
Наш посетитель вскинул голову и изогнул губу, пытаясь перекинуть сигарету в другой его конец. Потом он вспомнил, что уже успел от нее избавиться и оставил свои попытки.
-- У меня есть свое достоинство, -- ответил он, и мне показалось, что в его голосе прозвучала горечь оттого, что я не смог сразу этого понять. -- Мы можем бить друг другу морды столько, сколько захотим -- это наше дело. Сэм был мне должен, и я спросил бы у него должок рано или поздно. Но, повторяю, это все были наши дела. Но вот когда какой-то расфуфыренный хлыщ из Лос-Анджелеса убивает честного парня, который приехал из Сиэтла -- это уже совсем другое дело, и позволить такое я не могу.
Он тяжело встал, как будто бы несколько часов назад избили его, а не Ала Перкинса. Впрочем, его тело могло болеть еще с той вечерней потасовки на заднем дворе "Тропической бабочки". По крайней мере, у меня болело.
-- Вы ничего мне не должны, мистер Амбрустер, -- сказал он, осторожно поворачивая корпус к двери. -- Мы с ребятами приехали сюда по своей воле, и когда я позвонил вам, чтобы предложить помощь, то сделал это не ради денег.
Он сделал несколько шагов к двери, потом обернулся.
-- Мы пробудем здесь еще какое-то время, -- сказал он, не глядя на меня. -- Посмотрим, чем все закончится.
Я не стал предлагать ему руки, он тоже.
Когда его спина скрылась в проеме двери, телефон на моем столе зазвонил, я поднял трубку.
-- Они направляются к вокзалу, Майкл, -- вряд ли на свете нашелся бы человек, который смог бы назвать голос Дона Мартина мелодичным. -- Мне проследить, куда они уехали?
-- Просто посади их на поезд, -- ответил я. -- И возвращайся.
9
Когда я положил трубку на рычаг, разразилась буря. Поднимая глаза на Франсуаз, я уже знал, что именно мне предстоит увидеть, и не ошибся в своих ожиданиях. Руки моей партнерши были сложены на груди, в серых глазах клубился туман, что бывает с ней крайне редко.
Я сел во вращающееся кресло, заложил руки за голову и слегка повращался сперва направо, потом налево.
-- Никогда бы не подумала, что ты способен на такое, -- наконец прошипела Франсуаз. Я отметил про себя, что был абсолютно прав, когда сравнивал ее со змеей. Впрочем, я всегда бываю прав.
-- Да, -- скромно ответил я. -- Никто не мог бы ожидать такого блестящего успеха за столь короткое время. Только днем к нам приходит несчастная испуганная девушка и со слезами в голосе и на глазах умоляет нас спасти из тюрьмы ее возлюбленного. Отважный и благородный детектив бросается на помощь бедняжке. И что же? Не проходит и пары часов, как темные тучи, собравшиеся над головой парня, рассеиваются, и вовсю торжествует справедливость. -- Я на мгновение задумался и продолжал. -- Да. Любящие сердца соединяются, оркестр играет свадебный марш, а мальчики из церковного хора несут обручальные кольца на бархатных подушках. Как это похоже на красивую сказку, не так ли?
-- Красивую сказку, -- в голосе Франсуаз яда было больше, чем слов. -Сначала к тебе приходит смазливая шлюшка, извивается перед тобой и просит, чтобы ты помог ей набросить аркан на племянника миллионера. Потом ты нанимаешь бандитов -- самых низких и самых мерзких, которых только можно было вообще найти, и поручаешь им изнасиловать несовершеннолетнюю девчонку. Такие сказки ты читал в детстве, Майкл?
Я решил, что пора обидеться.
-- Ты всегда была несправедлива ко мне, -- сказал я поучительно. -- Как и в тот раз, когда кто-то подложил тебе мороженое на стул и ты испортила фиолетовое платье. Тогда ты тоже утверждала, что это моих рук дело, хотя я был чист и невинен, как кандидат в президенты Соединенных Штатов. Джейсон Картер выписал нам чек на кругленькую сумму, и я был готов отказаться от любых действий, но ты настояла, чтобы мы его продолжили. Я согласился, и в поте лица стал претворять в жизнь твою прихоть. Меня чуть не прирезал кинжалом хитрый китаец в сомнительном отеле. Пуля, попавшая в Джонатана Картера, вполне могла предназначаться мне. И где же благодарность? Где горячий поцелуй растроганной красавицы?
-- Я не знаю, что с тобой делать, -- резко ответила она.
Я скромно потупился.
-- Такие вещи не принято говорить вслух, Френки. Где твое французское воспитание.
Франсуаз издала звук, который представлял нечто среднее между рычанием раз?яренного льва и свистом воздуха, выпускаемого из надувного шарика. Она терпеть не может, когда я напоминаю ей о якобы французском происхождении, поскольку эту благословенную страну моя партнерша видела только на фотографиях.
-- Чертовски странная штука, эта справедливость, -- вздохнул я. Франсуаз стояла в противоположном конце комнаты, и теплый вечерний свет бережно ласкал ее фигуру. Я встал и сделал несколько шагов.
-- Меня всегда ставили в тупик рассуждения о справедливости, -- заметил я, ни к кому не обращаясь. -- День за днем мне подсовывали толстые тома, написанные на добром десятке языков несколькими сотнями авторов. Забавно, сколько людей сразу могут считаться классиками...
Я подошел к окну и засунул в карманы большие пальцы рук. Внизу лежал сад, притихший перед наступлением сумерек, но я не видел его.
-- Я читал одну историю за другой, Френки, -- произнес я, не поворачиваясь к ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163