Теперь они были кое-как сброшены в кучу и забиты в большой деревянный ящик из грубых досок.
Самое ужасным было то, что это сделали люди его народа.
В четырнадцать лет он убил своего первого американца.
И у него не было никаких сомнений относительно чувств, которые тогда испытал.
Это была гордость.
Доктор Бано горд, как и его народ. Они не позволят никому превращать себя в безмолвных, послушных рабов -- ни людям из дворцов, ни американцам.
Американцы глупы и самонадеянны, они слишком любят свое оружие и думают, что оно позволит им править миром.
Он видел много крови. Видел, как она лилась из ран его товарищей, алыми каплями падала на широкие зеленые листья, и они клонились к земле под ее смертельной тяжестью.
Но потом листья всегда распрямлялись.
Два долгих года неравная война выжигала его страну.
Когда американцы пришли, они начали строить военные базы. Они привозили с собой тяжелую технику, едкий запах дешевых сигарет, гортанную грубую речь.
Теперь он слышал ее повсюду. Он находился на их земле. Но он пришел не затем, чтобы завоевать ее, не затем, чтобы убивать женщин и детей, не затем, чтобы жечь деревни.
Он просто должен вернуть то, что принадлежит его стране.
Доктор Бано еще раз повернул руль. Узкая дорога плавно изгибалась, вдалеке начинали вырисовываться городские постройки.
Он вступил в повстанческую армию совсем мальчишкой, долго тренировался. Он ушел из родной деревни и больше не слышал по утрам плеска реки.
В тот год, когда американцы, поджав хвост, бежали на своих военных кораблях, он уже стал лейтенантом. В обязанности части, которой он командовал, входило патрулирование района, прилегавшего к базе захватчиков.
Трусливые янки боялись выходить в лес, отсиживаясь за колючей проволокой. У них уже не оставалось никаких иллюзий относительно своего будущего на этой земле. И именно поэтому они продолжали грабить -- брали все, что могли увезти с собой, остальное уничтожали.
Он не мог знать, что произойдет.
Он не знал.
Когда двое патрульных не вернулись в деревню, лейтенант встревожился. Американцы не могли предпринять наступления. Их было слишком мало, а направление не могло представлять стратегического интереса.
Лейтенант послал в джунгли на разведку четверых и начал готовить отряд в поход.
Спустя менее чем полчаса он уже стоял над телами убитых. Лао Районг родился в той же деревне, что и он сам. По лесу прошли несколько американцев -- меньше десяти. Двое несли что-то тяжелое.
Он не знал.
И все же это была его вина.
Святые предметы пронесли через тот район, который он должен был охранять.
Они почти успели. Американцы окопались на узком мысу, зная, что могут подвергнуться нападению только с земли. Остался ли кто-то из них в живых? Доктор Бано не знал.
Зато он был уверен в другом -- тяжелого груза, ради которого американские захватчики осмелились так глубоко зайти в глубокий лес, с ними уже не было.
Потом появились вертолеты -- три тяжелых "Апача" -- и лейтенант приказал отступать. Не имело смысла зря рисковать людьми, тем более, что у маленького мыска уже не оставалось защитников.
Доктор Бано осторожно сбросил скорость. Грузовик остановился около неприметного грязно-зеленого фургона. Доктор Бано заглушил двигатель и легко спрыгнул наземь из высокой кабины.
Он не знал.
И все же это была его вина.
Поэтому он сейчас на их земле. Он должен смыть позор, которым запятнал свое имя, имя своих родителей. Он должен вернуть святыню домой.
Или умереть здесь.
21
Следовало действовать быстро.
Маленький фургон был надежно припаркован на одной из платных автостоянок. Доктор Бано знал, что она хорошо охраняется, но все-таки не мог рисковать.
Он предпочел бы вообще не расставаться с вновь обретенными реликвиями, но другого выхода у него не было.
С помощью двух досок он аккуратно спустил ящик из кузова грузовика и установил его в фургоне, после чего отогнал последний на другую часть города и оставил там.
Доктора Бано разыскивали, но это уже не имело значения. Здесь, на окраине, он мог чувствовать себя в относительной безопасности.
Оставалось сделать самое главное -- вернуть реликвии на родину, провести их через границу, и Бано знал, кто ему в этом поможет.
Не важно, по своей воле или нет.
Доктор Бано быстро шел по узкой темной улочке, серые стены домой взмывали ввысь по обе стороны от него. Под ногами валялась какая-то бумага.
Солнце начинало клониться к закату, туда, где была его страна.
Доктор Бано хорошо знал свой маршрут, хотя бывал здесь раньше только однажды -- он не мог позволить себе привлечь к себе внимание. Высокий дом, лифт, дальняя боковая дверь. Люди ходят туда и сюда, и никому ни до кого нет дела.
Поворот налево, потом направо, выход на крышу. Сильный ветер ударил в лицо доктору Бано, заставив на мгновение прищуриться. Он быстро пробежал несколько десятков футов, отделявших его от крыши дома напротив. Она располагалась почти вплотную, но ниже.
Доктор Бано прыгнул.
Его колени мягко спружинили, он повернулся, потянул на себя ручку двери.
Так он попал в здание, не будучи замечен снизу.
На докторе Бано был дешевый потертый костюм, купленный в магазине подержанных вещей. В нем он не привлекал внимание -- всего лишь еще один косоглазый, которых полно вокруг -- берутся за всякую черную работу и ни черта не понимают по-английски.
Американцу слишком самодовольны.
В здании находились склады. Люди носили ящики, складывали их в грузовые лифты, озабоченные мужчины и женщины с блокнотами в руках делали какие-то пометки.
Доктор Бано вошел в один из лифтов и начал спускаться вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163