Поэтому, в частности, есть очень серьезная доля истины в утверждении, что в любой науке, науки ровно столько, сколько в ней математики. Именно в этих областях человеческого знания и сложился в первую очередь тот подход, который я в начале книги назвал научным. Естественно, его далеко не всегда удается перенести на все области человеческого творчества, но если за какую-либо науку, в которой пока еще не очень прижился научный подход, как к примеру философия или история, берутся люди с физико-математической культурой, то вероятность научного прорыва серьезно возрастает. Именно такой результат получился у авторов Новой Хронологии. И одна из причин, кроме социальных, уже указанных выше, почему их результаты отвергаются учеными-историками, состоит в том, что основная масса этих ученых пока еще не владеет научным методом мышления, а остается на позициях догматизма. Поэтому в условиях наличия противоречащих друг другу исторических материалов, ученые-историки видимо полагают, что вопрос установления истины будет решаться голосованием в их среде. Именно по этим причинам и я адресую эту свою работу к соответствующему контингенту, который способен относительно легко воспринимать новые идеи и работать с ними, а не тем, кого целый год большая толпа хором должна уговаривать (общественный гипноз, а не логика).
Творческий процесс по реконструкции истории, в условиях, когда возможна преднамеренная фальсификация, исторические материалы разрознены, зачастую противоречивы, особое значение и наибольшая сложность ложатся на этап проверки сформулированной идеи. Если в частности говорить о Новой Хронологии, то основная концепция сформулирована. Над ее оформлением пришлось творчески основательно поработать. Но далее, когда устанавливаются детали истории, выбор вариантов в каждом конкретном случае невелик. Наиболее творческим процессом становится не высказывание идеи, а ее проверка. Проверка превращается в сложную медитацию над идеей по поводу ее совместимости со всем историческим материалом, причем с учетом возможности его искажения, т. е. учет конкретных политических интересов и технической возможности для фальсификации, учет экономики, психологии и т. д. Из-за обилия фактического материала, нехватки времени, а может быть и умения, именно это не всегда делают авторы Новой Хронологии. Отсюда и набор наших расхождений в реконструкции истории. К примеру, они считают, что Христианство в Византии возникло до Христа, Крестовые походы начались еще при его жизни. Я допускаю это как вариант, но моя реконструкция представляется более логичной с множества точек зрения. Аналогично, вероятно, используя еврейские источники, они переносят слова «иудеи» на русскую почву, что психологически очень сложно смоделировать, т. к. слово «иуда» в русском языке не могло никогда иметь положительного значения. Т. е. в процессе этой реконструкции надо было выбрать психологически и технически оптимальный вариант для фальсификации, чтобы потом правильно реконструировать историю. Я таким вариантом посчитал еврейскую фальсификацию значения одного слова, которое невозможно было выкинуть из легенды, а по версии авторов Новой Хронологии, надо пренебречь отрицательным значением в Христианстве слова «иуда» и в древние времена, и в наше, не заметить определенного родства со словом «жид», причем употреблявшегося официально в резко отрицательном смысле, и назвать словом «иудеи» очень уважаемое сословие на Руси. Естественно, исходя из экономии мышления моя версия гораздо предпочтительнее, хотя она все равно остается только версией. Вполне может быть, что откроются новые данные, которые заставят и меня пересмотреть ее.
Наиболее сложной для творчества областью знания является философия. Во-первых, здесь наивысший уровень обобщения, и потому медитация должна идти по существенно более широкому полю, чем в любой конкретной области знания. Во-вторых, определения, даваемые здесь, зачастую, являются первичными, что крайне осложняет процесс формализации, и по этому поводу приходится делать очень значительные дополнительные усилия. В-третьих, после того как некоторая формализация проведена, в части теории или хотя бы в одном определении, проверка в отличие от математизированных наук не становится формальной, а по сложности превосходит проверку при реконструкции истории. Она осуществляется опять же через медитацию по предельно широкому полю, на корректность, внутреннюю непротиворечивость, предельные переходы, контр-примеры и т. д. А это в принципе становится возможно, только если предмет размышления хорошо формализован, поэтому в этой области человеческого знания научная культура становится нужна как нигде. Т. е. существенным критерием качества философской работы является качество ее формализации, культура изложения, и следовательно доходчивость и простота. Если результат не может быть объяснен «на пальцах», то что-то не так, либо результат плох, либо тот кто излагает, недостаточно сам в нем разобрался. К философии это относится больше, чем к любой другой науке, поскольку из-за ее первичности автор работы отвечает за все. Если результат сложно понимаем, как у немецких классических философов, это значит, что первичный базис философом выбран неудачно! А из-за этого философия перестает быть массовой наукой, хотя по своей сути это самая жизненная, самая прикладная из всех наук.

Теория перевоплощений

Итак мы подошли к одному из основных вопросов, что такое Я? Можно отождествлять себя с собственным телом. Чуть более интеллектуальному существу естественнее будет отождествить себя с суммой всех своих мыслей, впечатлений, воспоминаний, своей личной историей и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139