Высокий лоб и умные, проницательные до такой степени, будто видели тебя насквозь, глаза выдавали в нем представителя интеллектуальной профессии.
С другой стороны, этот мужчина не выглядел как кабинетный ученый – достаточно было взглянуть на его широко развернутые плечи и крутую грудь.
Лицо соседа Бороздина было такого типа, что вроде бы не претендовало на неотрывные женские взгляды, но производило впечатление своими резкими, выразительными и даже чувственными чертами и обладало неким притягательным магнетизмом.
Выглядел он довольно моложаво, не дашь более пятидесяти лет, но отчетливо ощущалось, что за его плечами долгая и бурная жизнь. В одежде незнакомец придерживался сугубо консервативного стиля – несмотря на изрядную жару, был в строгом костюме классического покроя и при галстуке.
– Интересно, интересно! – Бороздину действительно было интересно и, пожалуй, полезно подольше послушать этого человека, несмотря на употребляемую им специальную терминологию. Но полчаса, обговоренные с Зайцевым, уже прошли, а капитан не любил, когда дело стояло. Расследования же по всем вчерашним убийствам действительно буксовали. – Хотел бы я побольше узнать о ваших субсоциумах! Но, извините, ждут дела. – Он встал и подал руку своему соседу, представившись: – Дмитрий Бороздин. Может, еще свидимся, и тогда я с удовольствием послушаю продолжение вашей лекции о субсоциумах. Вы ведь всегда в «Радуге» обедаете? Впрочем, я вас раньше здесь не видел.
– Григорий Круг, – в свою очередь представился специалист по субсоциумам и протянул капитану свою визитную карточку. – Я действительно здесь обедаю в первый, но, думаю, не в последний раз, поскольку подписал контракт на чтение лекций по социологии в местном лицее. А вообще теория субсоциумов, которую я, собственно, и разработал, для меня уже вчерашний день. Сейчас я работаю над научным трудом под условным, правда не совсем точным, названием «Эволюция смерти». Вот освоив основные положения этого труда, можно легко найти разгадку смерти того несчастного юноши в «спартаковской» символике.
Капитан ошеломленно взглянул на профессора.
– Но вы-то сами уже знаете основные положения собственного труда! – воскликнул он. – И значит…
– Это значит только одно: каждый должен заниматься своим делом: я – вести научные изыскания, а вы – раскрывать преступления.
«Откуда ему знать, кто я такой?» – мелькнуло в голове капитана, и он с нескрываемой подозрительностью уставился на профессора, молчаливо требуя объяснений.
Круг, конечно, понял его немой вопрос и, коротко усмехнувшись, вытащил из кармана газету. «Криминальный вестник», сразу же определил Бороздин.
– Это ведь ваш портрет, не правда ли? – Профессор протянул «Вестник» капитану, и тот на первой странице узрел свою физиономию ровно в половину газетной полосы. Как ни странно, фотография была очень на него похожа. – А кроме того, – добавил Круг, – подплечная кобура выглядывала из-под вашего пиджачка, когда вы за обедом орудовали ложкой.
В определенной степени посрамленный сыщик долго и внимательно, почти до неприличия, разглядывал ученого мужа, а потом медленно, но решительно произнес:
– Я был бы совсем не прочь послушать ваши лекции, причем именно об эволюции смерти, только как можно в более сжатом виде.
– Ну что ж, я каждый день в три часа дня к вашим услугам в этом кафе. Вас такое время устроит?
– Вполне.

Старый приятель не обманул: у входа в управление машин с телевизионщиками уже не было.
Бороздин прошел в свой кабинет, который делил с Колодковым.
Тот, завидев капитана, широко улыбнулся:
– Держись крепче за стул, а лучше пристегнись к нему ремнем. Это Арзаева мочканула Человека Со Шнурком. Обе пули, найденные рядом с ним, выпущены из того же пистолета, из которого застрелили Карнаухова и Малахову.
К немалому удивлению старшего лейтенанта, Дмитрий никак не отреагировал на эту потрясающую новость. Колодков, конечно, не знал, что капитан уже раньше чисто логически пришел к данному выводу. Исследования криминалистов лишь подтвердили его умозаключение.
– А больше ничего интересного от баллистиков нет? – спросил Бороздин довольно скучным голосом.
Колодков, изрядно обиженный за столь явно пренебрежительное отношение к его сенсационной информации, пожал плечами.
– А чего ты еще от них ждешь? Думаешь, твоя Аза и спартаковского фаната ухлопала, так сказать, до кучи? – хохотнул Сергей.
Выраженьице «твоя Аза» капитану совсем не понравилось: он понял, что каким-то невольным образом выдал свою тайную симпатию к этой девушке. Но подначку напарника он решил пропустить мимо ушей.
– Мы с тобой кое-что упустили, друг мой.
– А именно? – сразу насторожился Колодков.
– Не выяснили, кто является наследниками богатенького Карнаухова. Арзаева теперь как бы отпадает. Не возникает ли здесь версия номер три?
– Хорошо, я выясню, кто обладает правами на сокровища нашего покойничка. – Тут опер скорчил досадливую гримасу: – Но ты как будто хочешь выгородить эту девчонку! Версия номер два, версия номер три… А дело-то выеденного яйца не стоит! Вся твоя Арзаева как на ладони! Все и всё свидетельствуют против нее. В том числе и то, что она скрывается от правосудия!
Но ты, видимо, запамятовал об информации Новосельцева. Так что далеко не все еще ясно.
Тут в кабинете раздался телефонный звонок. Трубку поднял Колодков и, буркнув пару фраз, положил ее.
Он быстро накинул пиджак и, уходя, пояснил:
– Это мой осведомитель. У него что-то есть для меня. Мы встречаемся неподалеку, вернусь через десять минут.
Когда он ушел, Дмитрий решил ознакомиться с визитной карточкой своего случайного знакомого из кафе «Радуга», недолгий контакт с которым произвел на Бороздина какое-то самому ему неясное, но безусловно глубокое впечатление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89