– Этна, – шептал он. – Этна, это не конец мечты, а начало.
И она пришла.
Властью, торжествующей силой, что была в нем, он взял ее из Лунного Огня. Этна, скользящая и улыбающаяся, неопределенная сначала, точно тень в тумане, но постепенно прояснявшаяся, подошла к нему. Он видел ее белые руки, бледное пламя волос, ее красные губы и задумчивые глаза.
Хит с криком отступил. Это была не Этна, а Алор.
Некоторое время он не мог пошевелиться, а только смотрел на то, что создал. Явление улыбалось ему, и лицо это было лицом женщины, нашедшей любовь, а с нею и весь мир.
– Нет, – сказал он, – я хочу не тебя, а Этну! – Он выкинул из своего мозга мысль об Алор. Изображение увяло, и он снова позвал Этну.
Он разрушил видение. Злоба и разочарование были так сильны, что он готов был броситься и заблудиться в тумане. Алор! Алор! Зачем эта храмовая шлюха навязывается ему теперь?
Он ненавидел ее, но ее имя пело в его сердце и не хотело умолкнуть. Он не мог забыть, как она поцеловала его, как смотрела на него, и ее последний крик был обращен к нему.
Он не мог забыть, что в его собственном сердце царил ее образ, а имя Этны помнила лишь сознательная часть его мозга.
Он сел, склонил голову на колени и заплакал, определенно зная теперь, что это конец его мечты. Он навеки потерял старую любовь, не сознавая этого. Это была жестокая мысль, но это была правда. И он не мог примириться с этим.
А Алор, может быть, уже умерла…
Эта мысль оборвала его отчаяние. Он вскочил, полный смертельного страха. Он стоял, дико озираясь, и пар был как золотая вода, так что он мог видеть едва на несколько футов здесь. И он побежал, выкрикивая имя Алор.
Он бежал, может быть, целые столетия в этом безвременном мире и искал ее. На его крики не было ответа. Иногда он видел фигуру в тумане и думал, что нашел Алор, но каждый раз это оказывалось телом мужчины, умершего бог знает как давно. Все они были одинаковые: истощенные, словно умерли от голода, и все улыбались. Казалось, их открытые глаза все еще видят последние видения.
Это были боги Лунного Огня – горсточка людей из разных веков, которые нашли свой путь к последнему финалу.
Жестокая шутка. Человек мог обрести божественность в золотом озере. Он мог сотворить в нем собственный мир, но не мог уйти, потому что в этом случае пришлось бы оставить мир, где он был королем. Они, эти люди, наверное, узнали это, когда пошли обратно к гавани, прочь от источника. А может, они никогда и не пытались уйти.
Хит шел через прекрасный, неизменяющийся туман и звал Алор, но ответе не было. Он сознавал, что ему становится все труднее сохранить разум в этих поисках.
Вокруг него мерцали полусформировавшиеся образы.
Возбуждение его росло, и с ним настоятельная потребность остановиться, чтобы строить и творить.
Он боролся с искушением, но настало время, когда пришлось остановиться, потому что не было сил идти.
Он сел, и безнадежность его поиска навалилась на него. Алор пропала, и он никогда не найдет ее. Предельно угнетенный, он закрыл лицо руками и думал о ней, и вдруг услышал ее голос, зовущий его. Он вскочил: она была здесь и протягивала к нему руки.
Он прижал ее к себе и целовал, чуть не рыдая от радости, но вдруг ему пришла мысль. Он отступил и спросил:
– Ты настоящая Алор или только призрак из моего мозга?
Она не ответила, но потянулась поцеловать его. Хит отвернулся, слишком усталый и разочарованный, чтобы уничтожать видение. А затем подумал: “Зачем ее разрушать? Если женщина для меня потеряна, почему не сохранить сон?” Он снова взглянул на нее, и это была Алор с ее теплым телом и ласковыми глазами.
Искушение снова взметнулось над ним, и на этот раз он не боролся. Он был богом, хотел он этого или нет. Он мог творить.
Он бросил всю силу своего мозга в золотой туман, и отравление странной властью опьянило его, наполнило безумной радостью.
Сверкающее облако спустилось и стало горизонтом и небом. Под ногами Хита рос остров теплой приятной земли, богатой травами и цветами – рай, затерянный в спящем море. Мелкие волны шептались на широких отмелях. Склонившиеся ветви деревьев лениво шевелились на ветру, с пением проносились яркие птицы. В аккуратной маленькой бухточке покачивалось судно, какое могли построить только ангелы.
Идеал, недостижимое желание души. И Алор была с ним, чтобы разделить с ним это.
Теперь он понял, почему никто не уходил от Лунного Огня.
Он взял за руку видение Алор. Они бродили по берегу, и тут он заметил, что чего-то не хватает. Он улыбнулся… и снова на его плече сидел маленький дракон, и Хит похлопывал его, и теперь в этом маленьком раю не было никакого изъяна. Дэвид Хит обрел божественность.
Но какой– то упрямый уголок в сердце Хита предал его. Он говорил: “Все это ложь, и Алор ждет тебя. Если ты замешкаешься, она умрет, как все другие, улыбаясь Лунному Огню…”.
Он не желал слушать. Он был счастлив. Но что-то принуждало его слушать, и он понимал, что пока реальная Алор жива, он не может по-настоящему радоваться мечте. Он знал, что должен разрушить этот рай, пока рай не разрушил его самого. Он знал, что Лунный Огонь смертоносен; люди не могут получить власть богов и остаться в здравом уме.
Но он не мог уничтожить остров. Не мог!
Ужас переполнил Хита: он так сильно поддался искушению, что потерял контроль и над собственной волей! И он разрyшил остров, море и любимый корабль… и это было куда больнее, чем если бы он срывал с костей свою собственную плоть.
И он разрушил видение Алор.
Он понимал, что если хочет спастись от безумия и смерти Лунного Огня, он не должен творить даже одной травинки. Абсолютно ничего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16