— Пока он вспоминает только отрывочно… отдельные детали.
— Что значит отрывочно?
— Например, что убийца англичанин и левша.
Вот тут ее рука дрогнула, и несколько капель вина упали на паркет.
Эрик улыбнулся и кивнул.
— Да-да, я понимаю… Я англичанин, и я левша.
С неожиданной хрипотой в голосе она спросила:
— А где был ты, Эрик, в ту ночь? Он не задержался с ответом.
— У женщины. У уличной девки. Француженки. Я даже не знаю ее имени. Так что алиби у меня нет.
— А ты думаешь, тебе понадобится алиби?
— Известно, что между мной и Кендалом нет взаимной любви.
— Какие мотивы у тебя были, чтобы расправиться с Баррингтоном?
— Люди, подобные Кендалу, изобретут любые мотивы.
Она почувствовала, что пальцы ее начали дрожать. Елена постаралась, чтобы муж не заметил этого.
— А ты говорил с Греем?
— Нет. Его никто не видел уже больше недели.
— Что ты об этом думаешь?
— Я предполагаю, что Кендал опасается покушения на жизнь мальчика. Ради своего спасения убийца пойдет на все. Ходят слухи, что Кендал ждет встречи с каким-то врачом-чудотворцем. С помощью гипноза врач полностью восстановит память мальчика.
— Есть только один человек, который знает, где Кендал.
— Кто?
— Дебора Вейман. Она никогда не отпустила бы мальчика в неизвестное ей место. Кендал собирается на ней жениться. Только ей он доверяет все секреты.
Они оба вдруг замолчали.
— О чем ты задумался, Эрик?
— Так, ни о чем, — сказал он небрежно и, отвернувшись, приветствовал проходившую мимо пару.
— Появился Дэвид Бэнкс с сестрой. Ты их знаешь?
— Немного, по Парижу. Он работает с тобой в министерстве?
— Да. Только я не знаю, правша он или левша, — усмехнулся Перрин.
В Большом холле Бэнкс разговорился с Лоуфордом. Тот мучился от официальной одежды, которую ему пришлось надеть на прием к принцу, и задыхался в тугом воротничке.
— Я слышала о докторе Мессмере, — сказала Розамунда Бэнкс. — Это известный шарлатан, которого хотели сжечь за еретические теории.
— То был Галилей, — вежливо поправил ее Лоуфорд. — Кстати, теории Галилея оказались верны.
— И как он лечит?
— Погружает людей в транс и выгоняет из них демонов, — пояснил Бэнкс.
— Он использует животный магнетизм, — сказал Лоуфорд.
Розамунда брезгливо сморщила носик.
— Как могут какие-то овцы вернуть человеку память?
Лоуфорд улыбнулся.
— Тайны природы! Я предполагаю, что Кендал испробовал все способы. Доктор Маршан, ученик Мессмера, смог добиться весьма скромных результатов. И вот теперь Кендал ждет приезда самого маэстро с континента.
— Вы очень хорошо информированы, — заметил Бэнкс.
— Наша работа в военном министерстве заключается в том, чтобы собирать всякие слухи. Не принимайте мои слова всерьез, я лишь переносчик сплетен.
Лоуфорд и Бэнкс рассмеялись.
Поздно вечером Лоуфорд перебирал в памяти события прошедшего дня. Он сидел у камина в халате и грел усталые ноги в тазу с горячей водой. Собаки положили морды ему на колени.
— Удивительно, сколько на свете левшей, — сказал он, обращаясь к животным.
Джезебель лизнула хозяина в лицо. Саломея ревниво заворчала.
— В Карлтон-хаузе я насчитал их не один десяток, пока мне это не надоело. И знаете, что я узнал, девочки? — Он хихикнул. — Что в министерстве иностранных дел их тоже немало. Их так и тянет в дипломатию.
Собаки тявкнули.
— Напомните мне, когда все кончится, что Кендал обязан мне многим. Слухи были пущены мастерски, и, главное, никто не догадался, кто их распускает. А также Кендал должен благодарить меня за неприятности, которые обрушились на бедного лорда Бельведера. За такие проделки я могу получить сто лет тюрьмы. По меньшей мере, Кендал должен мне хороший обед в клубе.
Два длинных хвоста ласково завиляли.
— Денька два мы еще подождем приезда Мессмера. Пока все идет по нашему с Кендалом плану. Что ты еще хочешь знать, Саломея? Тебе интересно, кто убийца? Мне тоже. Я сам пока этого не знаю.
Он погладил собак за ушами.
— Впрочем, Кендал уже, наверное, знает. Или, во всяком случае, догадывается. Ему нередко приходят в голову хорошие идеи.
21
Слухи, давно уже будоражившие Лондон, обрушились на Дебору, когда она возвратилась в дом на Беркли-сквер вместе с Мэг и герцогиней. Они приехали раньше, чем собирались, после полученного от секретаря Грея письма, где он спрашивал, не передадут ли они ему каких-либо указаний от его сиятельства. «Это очень странно, — писал он. — Но, по всей видимости, никто не знает, что происходит с лордом Кендалом и его подопечным».
Хотя Харт и проводил дам до Лондона, он не собирался оставаться в городе. Гасси и Язон еще намеревались пожить в поместье, и он должен был вернуться к ним. Но его планы сразу поменялись, когда он узнал, что мистер Стэндиш обеспокоен слишком долгим отсутствием Грея.
— Вы говорите, что лорда Кендала уже давно не видно в Лондоне? — с недоверием переспросил Харт. — Вы, должно быть, ошибаетесь. Он писал нам о Квентине. Во всяком случае, он писал Деборе.
— Да, — подтвердила Дебора. — Я получила от него письмо и была уверена, что оно послано из Лондона.
— Может, это и так, — кивнул Стэндиш. — Я только говорю, что его сиятельство не заезжал ни разу в Кендал-хауз. И никто не знает, где его найти. На него это не похоже.
Пока лакеи втаскивали в холл сундуки и чемоданы, все прошли в библиотеку. Харт потребовал от Стэндиша полного отчета. Вопросы сыпались на него со всех сторон. Известия, сообщенные секретарем, сбили с толку и Дебору, и она едва не проговорилась.
— Да, я знаю, зачем Грей приехал в город. Он собирался проконсультироваться с доктором Маршаном в надежде… — сообразив, что она может сказать что-то лишнее, Дебора резко оборвала себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95