— В записке Грей ничего не сообщал о состоянии здоровья мальчика. Откуда у вас эти новости?
— О Боже, я, наверное, слишком разболтался, — воскликнул Деннинг, вспомнив просьбу виконта Ли не выдавать его лорду Кендалу. — Вероятно, это все пустые слухи.
— Не думаю, — разъярилась Софи. — Я все-таки не совсем посторонний человек мальчику. Кендал мог бы нанести мне визит и все рассказать лично.
Лорд Деннинг не знал, какую линию поведения избрать. Потеряв надежду на взаимность со стороны Деборы, он начал присматриваться к вдове Баррингтона. Софи была еще юна, темпераментна и, как ему казалось, обожала мужской пол. Думая о двух своих сиротках, он был готов пожертвовать своим завидным положением свободного мужчины, получив за это некоторое вознаграждение в лице молоденькой супруги. Софи распалилась настолько, что не отдавала себе отчет, какие слова срываются у нее с языка.
— Хотите знать, что я думаю по этому поводу? Это она устроила всю историю с Квентином. Это заговор с целью разлучить нас, держать на расстоянии. Бедный малыш так любит меня… Правда, он не показывал своих чувств, прятал их, но женщины всегда догадываются, как к ним относятся дети.
Деннинг спросил осторожно:
— Кто разлучил вас?
— Дебора, разумеется.
— Зачем ей разлучать вас с Квентином?
— Не с Квентином, глупец, с лордом Кендалом!
Как только эти слова были произнесены, она тут же поняла, что выдала себя, допустила не только оплошность, но и вопиющую бестактность. Лорд Деннинг выпрямился, застыв подобно каминной кочерге.
Софи поспешила распрощаться с ним. Но свою бурную деятельность она не приостановила.
Отправившись в сопровождении компаньонки, словно с собачкой на поводке, в дом Грея на Беркли-сквер, она протянула свою карточку дворецкому и с милой улыбкой попросила передать хозяину просьбу принять ее для минутного разговора.
Оставив компаньонку ожидать у подъезда и даже не дав дворецкому времени опомниться, она стремительно вошла в библиотеку, но там ее приветствовал лишь Филипп Стэндиш.
Они встречались в Париже на различных приемах. Он казался ей невыразительным и скучным, канцелярским сухарем, не способным даже одарить даму приличным комплиментом. В данный момент Софи использовала всю силу своего обаяния, чтобы расшевелить собеседника, но ее чары пропали зря, ибо секретарь, не вдаваясь в подробности, сообщил ей, что лорд Кендал все еще находится в Чаннингсе.
— Как это может быть? Вчера я получила от него письмо со штемпелем Лондона. А час тому назад лорд Деннинг сказал мне, что Грей и Квентин приехали в город.
— Странно! — Филипп снял запотевшие очки и стал протирать их платком. — Его здесь нет… иначе я бы знал…
— Он мог заехать в один из клубов.
—С мальчиком? Такое невозможно. Если у вас что-то срочное, леди Баррингтон, я постараюсь отыскать его.
— Срочного ничего нет. Все связано с мальчиком. Все-таки я его мачеха. — Она очаровательно улыбнулась. — И мне бы хотелось знать, что с ним произошло.
Она была так мила, что на какое-то мгновение Стэндиш не сразу уразумел тревожную сущность ее сообщения. Но он тут же поинтересовался:
— А что с ним случилось?
Она рассказала то, что передал ей Деннинг, и закончила печальным голосом:
— Я бы ничего так и не узнала, если бы не любезность лорда Деннинга. Это несправедливо по отношению ко мне. Я даже не знаю, куда Кендал отвез моего пасынка. Вероятно, мисс Вейман в курсе событий. Где я могу ее найти?
Софи бросила на молодого человека еще один кокетливый взгляд.
— Я так одинока в целом мире. Если бы кто-то помогал мне, я была бы уверена, что с Квентином все в порядке.
Филипп своим трезвым умом сразу разгадал ее игру. Еще в Париже она поставила в неловкое положение своего мужа, буквально вешаясь на шею Кендалу. Ее совсем не заботило благополучие Квентина. Она хотела избавиться от соперницы, очернив ее любым способом. Ей нужен был только лорд Кендал.
Однако Стэндиш был озадачен. Не в привычках лорда было скрывать свое местонахождение от своего доверенного секретаря. Происходило что-то странное.
Он поднялся из-за письменного стола, намекая этим посетительнице, что свидание тет-а-тет закончено. Этому приему он научился у своего хозяина.
— Я уверен, что всему найдется самое простое объяснение. Никаких тайн здесь нет. Пройдет пара дней, и все прояснится, — сказал он при прощании.
Мистер Стэндиш ошибался. В ближайшие дни тайна не прояснилась. Никто не знал, каким образом, но самые фантастические слухи, словно пожар, охватили лондонские клубы и салоны.
— Я слышал, — сказал Перрин Елене, — что наши секретные службы уже не верят во французскую версию убийства Баррингтона обычным грабителем.
Разговор происходил на галерее личного дворца принца Уэльского на Пэл-Мэл. Именитая публика потоками поднималась по широкой лестнице. Елена наслаждалась зрелищем. Нечасто женщины попадали на приемы в Карлтон-хауз. Принц жил отдельно от супруги и предпочитал мужское общество.
Елена отпила глоток шампанского.
— В самом деле?
Любая другая женщина умирала бы от любопытства, желая выведать у супруга подробности нашумевшего дела. Но только не такая, как Елена. Она прекрасно контролировала себя и не выказывала на лице никаких эмоций. В постели она была страстной, но в обществе холодна как мраморная статуя. Эрик никогда не мог догадаться, чем заняты ее мысли в данный момент.
Утешив себя большим глотком искрящегося напитка, Перрин продолжил:
— Похоже на то, что к мальчику возвращается память и он скоро сможет опознать убийцу.
— Как все это ужасно, — недрогнувшим голосом произнесла Елена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95