Именно поэтому ему и хотелось проверить, насколько далеко зашла княжеская боязливость, а заодно и как можно лучше прощупать характер своего нового соседа.
Во-вторых, уж больно хорошо стояли эти городки, особенно Ольховик, – всего в пятидесяти верстах от самого Полоцка. Если Константин и впрямь окажется таким тютей и размазней, то имелся отличный шанс завладеть этим крупным городом, столицей княжества. Так что лишаться такого удобного плацдарма епископ не собирался. Одним словом, все шло именно так, как и предполагал… рязанский князь, то есть вместе с его увеличивающимся миролюбием на глазах росла и наглость рижанина.
Получив ожидаемый хамский ответ, Константин сделал все возможное, чтобы не только жители Полоцка, но и купцы, в том числе немецкие, полностью уверились в том, будто он и впрямь идиот.
В один из ясных февральских дней по искрящемуся морозной пылью свежевыпавшему снегу двинулся целый санный поезд – посольство Константина в Рим.
В Риге о нем узнали буквально через пару недель. Могли и раньше, но новость не относилась к разряду тревожных, а потому шпионы Альберта весть о посольстве отправляли не нарочным, а с оказией.
Теперь как минимум год, а то и два епископ мог себя чувствовать совершенно спокойным. Южный сосед оказался дурнем почище старого Владимира Полоцкого.
Константин же, на самом деле отправив послов… к польским князьям Конраду Мазовецкому и Лешку Белому, отдал долгожданную команду Вячеславу, которому теперь приходилось терпеливо объяснять, что время для всей Прибалтики еще не пришло.
– Опять же датский король Вальдемар Второй пока еще в силе, – втолковывал другу Константин. – Вот и получается, что нам для начала надо взять свое законное. А потом, зная, что они не угомонятся, пока не отберут обратно то, чем уже владели, ждать их удара. Но самое главное – это то, что сейчас половина прибалтийских племен еще не покорилась им. Именно сейчас мы получим хорошую поддержку со стороны местного населения, особенно эстов, а где-то к двадцать третьему году их всех окончательно поработят.
– Ну и давай ахнем дружно, чтоб они опомниться не успели.
– Говорю же, Вальдемар еще силен, и опять-таки крестовый поход может начаться.
– А если мы только эти два замка возьмем, то Вальдемар промолчит?
– А они не его, – улыбнулся Константин. – У датчан как раз назрела масса противоречий с орденом и епископом, так что воевать с нами из-за собственности отца Альберта они никогда не станут. Да и братья из ордена выручать епископа тоже без всякой охоты подадутся. Кроме того, выдвинув так далеко вперед свои владения по Двине, мы создаем шикарный плацдарм, с которого в свое время и выступим разом во все стороны.
– Ну, разве что так, – неохотно протянул Вячеслав.
– И опять же психология. Мы берем замки, спокойно отбиваем попытки немцев вернуть их обратно, и все видят на деле, что мы сильны, причем настолько, что ни Альберт, ни орден не в силах ничего поделать. Следовательно, местные племена уверятся в том, что если они попросят нас о помощи, то мы запросто сможем ее оказать. Это раз.
– А два?
– Русь. Не наша, что уже взята под Рязань, а та, что осталась. Сам прикинь. Впервые за все время мы в Прибалтике не отступаем, а атакуем, возвращаем исконные земли. Это как? Опять же поддержку церкви получим, ведь те же ливы и прочие, кто уже окрещен, сразу в православие перейдут.
– Или в язычество вернутся, – проворчал Вячеслав.
– Найдутся и такие, – согласился с другом Константин. – Более того, поначалу их вообще больше всего будет. Но их боги Христу не конкуренты. Слабоваты. А с учетом того, что мы торопиться не собираемся и насильно крестить их не будем, то утратит силу закон противодействия, когда хочется поступить непременно наоборот. То есть в язычестве многие пребудут недолго, от силы полгода-год. Да пусть хоть десять или двадцать лет – неважно. Все равно в конечном итоге все они придут в церковь. А там уже очередь и до пруссов с литовцами дойдет, с которыми тоже мешкать нельзя, потому что они потихоньку начинают собирать силы воедино. Лет через десять, когда Миндовг войдет в силу, одолеть их будет значительно тяжелее. Так что пусть они не в удачные набеги ходят – на Псков с Новгородом, а в неудачные – на нас.
– Звучит вроде бы все правильно, – вздохнул Вячеслав. – Вот только как оно на самом деле будет?
– Я не господь бог, – развел руками Константин. – Сам этого не знаю. Да и никто не знает. Кстати, ты так и не сказал, почему решил не оставаться в Кукейносе, а возглавить остальных?
– Ну, главная причина – это если у рыцарей бзик случится и они почему-то сразу на Гернике пойдут.
– Минуя незахваченный Кукейнос? Вряд ли.
– Но вариант этот исключать нельзя. Тогда все наши хитромудрости с Вячко сразу отпадут, а я на этот счет еще кое-какую чертовщину приготовил. Опять же группу боевых пловцов испытать наделе нужно. Ну и еще кое-что. Нефти у меня не так много, но на это хватит, а сажи сколько угодно.
– Ты чего придумал-то? – с подозрением уставился на друга Константин.
– Танец с саблями, точнее, с нефтью. Музыка купеческая, учитывая завоз, а уж слова мои, – бесшабашно улыбнулся бывший спецназовец. – Надо же повеселить честну компанию. Все, княже, я побежал, а то меня уже Вячко заждался.
Когда он так загадочно улыбался, Константину было ясно только одно – в ближайшем будущем надо ожидать сюрприза. Причем какого именно, этот тип – хоть убей – все равно не скажет. Иногда они выходили такие, что лучше бы их не было, как случилось с занятием Пронска два года назад, но по большей части – то, что надо.
– Ну ладно, – махнул рукой Константин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22