Действительно, придумать что-либо убедительное они не сумели. Мало времени, страшная усталость, напряженные нервы...
- Глупо все вышло, - вздохнул Веретнев и встал. - Мне пора.
Макс пронаблюдал как он прошел контроль, подождал ещё немного. Все спокойно - ни шума, ни суеты. Обошлось.
Спустившись вниз, Макс купил в киоске свежий номер "Геральд Трибюн". На первой полосе темнел заголовок: "Главный эксперт МВФ сэр Линсей Джонсон высказался в пользу предоставления России восьмимиллиардного кредита."
Макс хотел прочитать статью, но шестое чувство подсказало, что этого делать не следует. Атмосфера в зале неуловимо изменилась, так меняется воздух перед грозой - становится тяжелым, влажным, потрескивающим электрическими разрядами и вызывающим безотчетную тревогу.
Сложив газету, он сунул её в сумку и направился к выходу. Полицейские уже не болтали. Один внимательно рассматривал каждого входящего в зал, второй с опасной целеустремленностью рассекал толпу пассажиров, настороженно вглядываясь в лица, одежду, багаж.
Стараясь не ускорять шаг, Макс вышел на улицу. Он направился к автостанции, но услышав шум турбин, оглянулся. В небо поднялся тяжелый "Ил - 64", берущий курс на Москву.
Глава 3. Мотоциклисты в Ницце.
Бассейн с прозрачным дном был подсвечен снизу ритмично мигающими светильниками, на их фоне проплывали черные силуэты мужских и женских тел. Над водой поднимался разноцветный ореол от скрытых за бортиком ламп, в воздухе пульсировала быстрая, разгоняющая кровь музыка. То и дело кто-то из купальщиков подплывал к бортику, выкрикивая с прованской округлой картавостью: "гяхсо-он! гяххс!" Официанты, как заведенные, сновали по периметру, сноровисто разнося высокие стаканы с синим, красным, зеленым содержимым. Макс удивлялся, что ни один из них ещё не поскользнулся и не упал в воду.
Пространство вокруг бассейна было уставлено столиками, как в обычном кафе. Справа, ближе к стойке - прямоугольная площадка для танцев. Несколько кронштейнов с развернутыми под разными углами огромными телевизорами. Цены здесь бешеные, минимум закуски, выпивка - одни экзотические коктейли. Диско-бар для богатых сосунков, средний возраст посетителей - двадцать лет. Макс зашел сюда случайно, чтобы просто посидеть спокойно и перевести дух.
Уехать в Марсель не удалось. В отличие от России, в Западной Европе полиция не мозолит глаза без надобности, но если что-то случится служители закона появляются словно из-под земли. Подходя к автостанции он ещё издали заметил двух полицейских в униформе и нескольких в штатском. Они ненавязчиво контролировали пассажиров огромных автобусов, отходящих в Монако, Канн, Сен-Тропез или Марсель. Тех, кто казался подозрительным, вежливо отзывали в сторону и проверяли документы. Некоторых уводили с собой. Проверке подвергались, в основном, турки и арабы, но Макс не стал рисковать и неторопливо свернул в сторону. Миновал узкий проулок, вышел на улицу пошире, а через двадцать минут прогулочным шагом шел по Английской набережной.
Слева тянулись роскошные отели, виллы, частные сады за литыми узорными решетками, многочисленные рестораны. Справа плескалось море и молодые ребята в плавках на успевших загореть телах, расставляли по пляжам зонтики и шезлонги.
Между виллами и набережной шла дорога, на разделительной полосе росли пальмы. Макса раздражал рев мотоциклетных моторов: парни в кожаных куртках на разномастных "байках" гонялись друг за другом, подрезали чисто вымытые "ситроены", "опели" и "фиаты", опасно лавировали в транспортных потоках.
Почти все были в шлемах со скрывающими лица затемненными забралами и по лихачеству не уступали московским рокерам. На фоне всеобщей дисциплины и порядка их мотоциклы, шлемы и лихачество казались разнузданным вызовом благополучному обществу и вносили в комфортную атмосферу курортного города звенящую струну неосознанной опасности.
Раздражал Макса и надсадный вой полицейских машин, хорошо знакомый по фильмам про Фантомаса - уа! уа! уа! уа! уа! Эти синие, с белой полосой автомобили проносились по Promenade des Anglais каждые десять минут, причем в разных направлениях, из чего Макс заключил, что единой оперативной задачи у них нет. И все равно, на улице он чувствовал себя, как голый.
Напротив отеля "Негреско" он спустился по ступенькам к огороженному пляжу и, заплатив семьдесят франков, был пропущен за легкий штакетник, получив в придачу полотенце, плавки и простыню. Засунув сумку и вещи в квадратную ячейку камеры хранения, Макс вышел на пляж. Под широким голубым тентом стояли столики, несколько шумных немцев пили пиво у стойки бара. Они были в рубашках и шортах. Термометр в тени показывал девятнадцать, песок был откровенно холодным, легкий ветерок холодил тело. Молодой бармен за стойкой широко улыбнулся, изобразил, что трясется от холода и выразительно показал на галерею бутылок за спиной.
Макс принужденно улыбнулся в ответ, подошел и ткнул пальцем в одну из бутылок. Это оказался пастис - аналог перно: белая, не очень крепкая жидкость с анисовым запахом. В углу, за стойкой, работал телевизор красивая блондинка разговаривала о чем-то с белесым, очень важным и уверенным в себе толстяком.
Он пригубил рюмку. Напиток напоминал не выпивку, а лекарство. Только от чего оно лечит? Во всяком случае не от того положения, в котором он оказался.
Здесь, в Ницце, нет официальных российских представительств, через которые можно было бы связаться с резидентурой. Нужно попасть в Марсель или Париж. А для Макса в его нынешнем положении они так же далеки, как и Москва. И пастисом от этого не вылечишься, даже если выпить не маленькую рюмочку, а целую бутылку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133