Оливер метил в землю, но из-за плохого зрения промахнулся. «Только такой плохой стрелок, как Оливер, способен промахнуться», — с презрением заметила девочка, узнав о ранении Риса.
По некой необъяснимой причине их усилия привели к обратному результату: братец погнался за похитителем, но зачем-то захватил с собой эту Эксию, а потом женился на ней. А сейчас дурак Оливер заявляет, что не отпустит наследницу, пока Беренгария не выйдет за него замуж. Джеми уже несколько дней пытается вразумить этого недоумка, а его молодая жена отравляет существование Джоби и Беренгарии и изо всех сил старается изменить их жизнь.
Вчера Джоби заставила Эксию прекратить свою бурную деятельность, заявив, что та своими уловками поймала их брата в сети и тем самым разрушила семью. Еще Джоби сказала, что жители деревни отдали свои последние деньги, все самое ценное, чтобы сшить для Джеми наряды, способные привлечь внимание и завоевать любовь наследницы.
— Он бы женился на ней, если бы ты не вмешалась, — злобно проговорила девочка. — А теперь мы навсегда лишились возможности хоть немного улучшить свою жизнь. Не думай, что обращение «леди Эксия» накормит тебя и согреет зимой.
Ошарашенная столь явной ненавистью, читавшейся на лице Джоби, Эксия попятилась.
— Прости, — прошептала она. — Пожалуйста, прости меня.
Повернувшись, она взбежала по лестнице и, ворвавшись в комнату Джеми, захлопнула за собой дверь.
Больше она не показывалась, даже не спускалась к обеду. При этом, как всем было известно, она не покидала комнаты.
Джоби и Беренгария сидели в солярии на третьем этаже. Беренгария сожалела о том, что она разрешила сестре действовать по своему усмотрению. До появления Эксии они судили о ней по письмам Джеми и были едины во мнении, что эта женщина — мерзкая интриганка. Теперь же у Беренгарии было совершенно иное впечатление.
— Если бы я увидела их вместе, — сокрушенно произнесла она.
Обе понимали, что именно Беренгария имеет в виду: ей нужно было присутствие Джеми рядом со своей женой, чтобы понять, любит он ее или нет. Однако Джоби была уверена, что ее прекрасный братец просто не мог заинтересоваться такой простушкой, как Эксия. Признаться, Эксия, со своим стремлением прибрать кухню и пересчитать количество мешков с мукой, больше напоминала экономку, чем жену графа. Но ведь она не принадлежала к их классу!
— Сделанного не воротишь, — сказала Беренгария, — и мы не в силах изменить то, что Джеми женат на ней.
— Я хочу дать ей понять, чего стоили нам ее уловки. Допускаю, что она полагает, будто, сортируя фасоль, заработает себе право жить в нашем доме, но из-за нее скоро нечего будет сортировать…
— Что это было? — встрепенулась Беренгария, повернув голову и прислушиваясь к доносившимся снаружи звукам.
— Я ничего не слышала.
— Прислушайся Вот опять.
Подойдя к окну, Джоби выглянула и едва не задохнулась от гнева, потому что внизу, в саду, увидела ту, которая разрушила все надежды на благополучную жизнь. Она сидела на каменной скамье рядом с их матерью. С бедной сумасшедшей матерью.
— Там, — проговорила Беренгария. — Что это было? Джоби не сразу поверила своим глазам.
— Эта Эксия что-то пишет и показывает маме, а та… Мама смеется, — ошеломленно ответила девочка.
— Я иду вниз! — объявила Беренгария, вставая и направляясь к двери.
Хорошо зная расположение комнат, коридоров и лестниц, она уверенно перемещалась по замку.
— Не дай ей повлиять на тебя. То, что она лишь…
— Закрой рот! — отрезала Беренгария, берясь за ручку двери.
Джоби не отставала от сестры.
Спустившись в сад, они спрятались за шпалерой, по которой вился розовый куст.
— Что она пишет? Почему мама смеется?
— Подожди-ка, — бросила Джоби и побежала к замку.
Минуту спустя к Эксии подошел поваренок и позвал ее с собой. Как только девушка исчезла из виду, Джоби схватила листы бумаги, оставленные той на скамье. Мать, как обычно, проигнорировала дочь. Она жила в собственном мире, куда не было доступа никому. Ничто не могло вернуть ее в мир нормальных людей — ни жестокость, ни душевные потрясения. Во всяком случае до сих пор. — Что там? — сгорала от нетерпения Беренгария. Джоби торопливо рассматривала рисунки.
— На этих рисунках изображен Джеми, — с изумлением ответила она.
Она впервые видела такое мастерство. Джеми был как живой, ей даже казалось, что она чувствует тепло его кожи.
— Да, — не успокаивалась Беренгария, — но что в них вызвало у мамы смех?
Джоби и сама не могла удержаться от улыбки, когда разглядывала рисунки. Она принялась описывать их сестре.
— На них Джеми такой, каким мы его знаем, — говорила она. — Вот на этом он направил свой меч на какого-то крестьянина, «спасая» Эксию от торговцев с жадными взглядами. А вот на этом… — Она замолчала и засмеялась.
— Ну! Что?
— Джеми в ярости смотрит на фургон, на одной из стенок которого нарисован он сам. Кажется, он сражается со львом. А вот здесь Джеми чем-то озадачен, а рядом с ним спорят две женщины. Одна из них Эксия, а другая очень красива.
— Должно быть, наследница, — заключила Беренгария. — Что еще?
— Вот Джеми втирает масло в изуродованные ноги какого-то мужчины. У него изуродованы только ноги, а все тело очень красивое и сильное. Его голова повернута набок, поэтому я не вижу другую половину лица. Так он выглядит довольно красивым. А на этом…
— Что? Что? — поторопила ее Беренгария. Джоби понизила голос:
— Джеми лежит на лугу среди цветов и мечтает. У него такое выражение… Я никогда не видела его таким.
— Опиши его! — потребовала Беренгария.
— Он выглядит глупым и смешным, — ответила Джоби, хотя прекрасно знала, что такое лицо может быть только у влюбленного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96