Тихон неловко пристроился сбоку и только потом обнаружил капитана, сидевшего у мертвых экранов. Появление курсантов офицер никак не отметил и продолжал пялиться на огромную, от угла до угла, клавиатуру. Кроме семи яйцеобразных саркофагов, в помещении находился широкий, выступающий из стены пульт и несколько обыкновенных стульев.
— Ничего нового, — сказал Игорь. — Продолжаем отрабатывать стандартные задачи. Зоя — в субъекте водителя, маскировка на лесистой местности. Филипп — то же самое в пустыне. Марта — стрелок, поддержка диверсионной операции. Анастасия... — Лейтенант шагнул назад и нервно постучал носком ботинка. — Марта, ты на территории противника, понятно? Трах-бах устраивать ни к чему. Анастасия, разумеется, водитель.
Старушка подошла к ближней капсуле, и крышка . плавно откинулась — внутри Тихон увидел удобное ложе с явно самодельной бархатной подушечкой в изголовье. Анастасия обернулась и сурово зыркнула на Филиппа.
— Пардон, — шутовски вякнул он и подал ей руку.
Взявшись за его ладонь, она с достоинством переступила через низкий бортик и улеглась в плавающее кресло. Любопытство Тихона Анастасии не понравилось, но она была слишком воспитанна” чтобы это показать.
Старушка-курсант приладила на лобик эластичный обруч и, прикрыв глаза, показала большой палец. Крышка вернулась на прежнее место, и Тихон снова подумал, что капсула напоминает скоростной гроб.
Остальные трое также залезли в саркофаги. Класс опустел, и Тихон вряд ли смог бы вспомнить, кто где лежит. Мониторы на стене передали изображения каких-то пейзажей, на сенсорной клавиатуре высветились строчки разноцветных иероглифов, и капитан принялся за работу.
— Ну, а у тебя сегодня вводная лекция, — проговорил Игорь. — Вон та кабина будет твоей.
Он показал на свободную капсулу, и Тихон мысленно повторил: “Третья слева”.
— Чего растерялся, запрыгивай! Привыкай к кабине сразу, в ней пройдет большая часть твоей жизни.
— А война? — изумленно спросил он.
Капитан многозначительно хмыкнул, но ничего не сказал.
Тихон приблизился к саркофагу, и крышка бесшумно поднялась. Лежак оказался очень даже удобным. Бархатной подушки, само собой, не было, но Тихон и без нее чувствовал себя вполне комфортно. Игорь помог ему надеть прозрачный обруч и сообщил:
— Все датчики индивидуальные. Создаются под каждого оператора отдельно.
— И под меня? — почему-то обрадовался Тихон.
— У тебя же брали копию генотипа? Или ее с собаки считывали?
Капитан громко заржал.
— А оператор — это кто?
— Это ты, — сказал лейтенант, отходя от кабины. Пролежав с минуту, Тихон попробовал согнуть ноги — колени уперлись в близкий потолок. Как в могиле. Вылезти? Позвать Игоря? Он уже собрался крикнуть, но испугался, что капитан опять станет смеяться.
Тихон тревожно пошевелился и решил посмотреть, что будет дальше.
Постепенно глаза к темноте привыкли, и ему действительно удалось кое-что разглядеть. Впереди, прямо у лица, парил блестящий шарик. Вместо того, чтобы удивиться, Тихон зачем-то взял его в руку — хотя знал, что руки находятся в полном покое. Шарик был тяжелым и холодным, но, самое главное, он пах нелюбимой Тихоном клубникой, вонял так, что хотелось отбросить его подальше.
— Эволюция, — внезапно прогремело в пустоте, и он увидел дрожащий комок слизи. Тихон уже не лежал в кабине, он вообще нигде не находился — просто существовал, но не в одиночестве, а рядом с большим мутным сгустком.
— Вся живая природа развивается на основе одного универсального принципа, — снова, сказал никто.
Из куска слизи вылупились две бактерии. Та, что была побольше, карикатурно обнюхала маленькую и, разинув зубастую пасть, немедленно ее проглотила.
— Естественный отбор, — торжественно заключил голос.
Представление было довольно наивным, зато выразительным. Хищного микроба пожрал другой, а того — третий, впрочем, это уже был не микроб, а заяц, легко удирающий от хромого и тощего волка.
— Нет никаких оснований полагать, что с появлением человека путь эволюции изменился. Он все тот же: выживает сильнейший. Двигатель эволюции — борьба.
Тихон почувствовал себя оскорбленным. Программу начального образования ему преподносили как нечто сокровенное.
— Настала пора встречи человечества с конкурирующим видом. Наша уникальность оказалась иллюзией. Природа ничего не дает даром, в том числе — и права на жизнь. За это право надо бороться. И мы будем бороться. Естественный отбор продолжается. Конкурентам требуется та же среда обитания, что и нам. Но дело не в том, что им не хватает своих колоний, и не в том, что Мы не желаем терпеть чужого присутствия. Война — это не сознательный выбор, это воля природы. Сильный подчинит слабого и станет еще сильнее. Борьба может длиться тысячелетия. Наша задача — не проиграть.
В лозунге “не проиграть” звучала какая-то обреченность, и Тихон вспомнил, что уже слышал эти слова на Аранте.
— Для полной победы у нас не хватает сил, — моментально отозвался голос. — Так же, как и у наших врагов. Война будет долгой и, с точки зрения отдельного человека, бессмысленной. Но таков закон эволюции. Это необходимо для вида. Конкуренты, для краткости — конкуры, представляют собой в целом не агрессивную, но стремительно развивающуюся расу. Социально-экономическая организация их общества не определена. Наличие культуры не установлено. Способ мышления не ясен. Биологически конкуры близки людям.
Перед Тихоном возникла новая иллюстрация, и он почувствовал смесь страха и отвращения. Из всех тварей он боялся только змей и больших червяков, что, в сущности, было одно и то же, но конкур оказался слишком похож на человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16