Вокруг всей Земли!
– Да, это было бы здорово, – согласился Андрей. – А про какие вы говорили планы?
– Про наши с тобой? Планы грандиозные. Но предупреждаю: это секрет. Друзья дали мне на время один прибор, он должен повысить твой интеллект-статус.
– Мы и так его повышаем. Мы же занимаемся.
– Это не то. Ты с Эльзой больше года просидел. Сколько у тебя баллов?
– Семьдесят пять, – виновато сказал он.
– А будет – сто двадцать.
– Как?! – отшатнулся Андрей. – Как сто двадцать?
– Или сто сорок. Если, конечно, повезет.
– Откуда у меня возьмется сто сорок баллов? Сроду сто сорок не было!
– Это экспериментальная модель, ее недавно создали. Ученые еще долго в ней будут копаться, состариться успеешь. А мы ей воспользуемся. Только тихо, никому ни слова!
– Хорошо, когда друзья – ученые и эти, из туристических компаний. У меня-то все друзья… сами понимаете, кто.
Наставник сделал вид, что рассматривает ногти.
– Я даже с Павловым не был знаком, – сказал Андрей.
– С каким Павловым?
– С Аристархом, которого убили вчера. Он в соседнем доме жил, вон его окна, на двенадцатом этаже. А я его не знал.
– У тебя не тем мозги забиты, – сурово проговорил наставник. – Ты о себе думай, о своем будущем.
– Сергей Сергеевич… – Андрей потупился и отодвинул от себя вазочку. – А если очень постараться, очень-очень сильно… Можно ИС еще выше поднять? Чтоб не сто сорок баллов, а сто пятьдесят?
– Ты же тогда пособие перестанешь получать. У тебя отнимут лимитную карту. Будет обычная кредитка, а по ней просто так ничего не дают.
– Я найду нормальную работу.
– Андрей, ты не представляешь, что это такое у тебя не только карточку заберут, но и квартиру. Тебе придется за все платить, все покупать за деньги. У тебя останется лишь возможность ездить в линейке, но ты и сам в нее уже не сядешь, это я тебе обещаю.
– Мне не нужна бесплатная линейка, – упрямо сказал Андрей, не поднимая лица. – И квартира мне бесплатная не нужна. Мне ничего не нужно. Я не хочу быть чером…
Сергей Сергеевич посмотрел на его макушку, на свесившуюся челку, и вдруг заметил, что рядом с недоеденной половинкой печенья падают крупные капли. Он перегнулся через стол и, притянув голову Андрея к своей груди, тяжело вздохнул.
– Мы попробуем, Андрюша, обязательно. Завтра.
– Завтра мне на конвертер, – всхлипнул он. Сергей Сергеевич отпустил его затылок и вернулся к креслу. Погладив цветок на чашке, он снова вздохнул.
– Послезавтра. Я буду в двенадцать, никуда не уходи.
Андрей утерся рукавом и жадно допил чай.
– Здесь идти-то некуда, – сказал он.
***
Илья укрепил монитор и, отойдя на середину комнаты, полюбовался. Плоский экран висел кривовато, но чтобы его поправить, пришлось бы ввинчивать в стену новые кронштейны. Ничего, так тоже нормально.
«Хьюлетт, Паккард & Кузнецов», в серебряной раме, без единой царапинки, выглядел роскошно.
Модель позапрошлого года, оценил Илья. В магазинах такие уже не продаются, но у некоторых скряг, наверно, еще остались. Через пару лет ими обзаведутся все черы до последнего.
– А я, значит, один из первых… – сказал он и невесело рассмеялся.
Собрав с пола мягкий упаковочный пластик, Илья завернул в него чужую кепку и сунул все это в коробку из-под монитора.
Внезапно защекотало запястье; Илья собрался почесать руку, но вовремя вспомнил, что это виброзвонок, и поднес часы к губам.
– На связи, – буркнул он.
– Какие новости? – спросил монотонный голос. Микродинамик Илье вшили за левое ухо, и каждое слово отдавалась нестерпимым зудом.
– Монитор взял, – похвастал он. – И гречки два килограмма. Буду кашу варить.
– Кашу?.. Мне не до шуток, Царапин.
– Больше новостей нет.
– И контакта нет, – сказали где-то под кожей. – Проблемы?..
– В общем, да. Но я что-нибудь придумаю.
– Ты уж постарайся, Царапин.
– Хорошо. Все, отбой?
– Отбой.
– «Постарайся, Царапин!.. – раздраженно повторил Илья. – Стара-аюсь, господин начальник, я стара-аюсь! А если он мне в глаза сказал, чтоб я к нему не лез! Друзья ему, понимаешь, не нужны!..»
Чер Андрей Белкин не понравился Илье сразу. Илья ожидал увидеть либо заторможенного дебила с квадратной головой, либо что-нибудь тщедушное, с кривой шеей и дрожащими руками. Белкин же был физически здоровым – небритым, взлохмаченным, с черной каймой под ногтями, но все же не увечным, не жалким типом из ролика социальной рекламы.
– Постарайся, постарайся… – пробормотал Илья. – Самих бы сюда, в этот отстойник!..
Он заметил, что продолжает говорить вслух. Эту привычку Илья приобрел еще в юности, с тех пор, как начал оставаться в одиночестве – в основном на сроки от года до трех. Он успел сменить много комнат – некоторые не имели окон, в некоторых унитаз стоял прямо у кровати, но такие, чтоб без телемонитора, ему еще не попадались.
– Это вам, конвой собачий, не просто так, а права человека! – изрек Илья. – Без окна жить можно, без бухалова тяжело, но тоже можно, а без телика?.. Свихнешься!
Он нашел в стене разъем и, откинув защитную крышку, подключил кабель. Экран мягко засветился, в углу замигала пиктограмма автонастройки.
Илья в ожидании прилег на кровать и поправил под головой твердую подушку. Обустраивать быт по-человечески он не собирался. Когда-то это его увлекало, но теперь надоело. Всегда одно и то же: только приведешь квартиру в порядок, уже пора переезжать. Единственное, чего Илья не мог терпеть, – это тараканы и отсутствие монитора. Тараканы здесь, кажется, не водились.
Тонкий рубец за ухом все еще свербел, так бывало после каждого сеанса связи. Илья выругался, но – мысленно. От вредной привычки разговаривать с самим собой он постепенно избавлялся, ведь прошлое было позади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11