, где ютился и работал спрятавшийся от мира объект.Мирок писательского кабинета за те годы, что я здесь не был, остался почти прежним. Уберите со стены цветную фотографию Б., снимите десятки черно-белых коллективных фото выпускных классов, и слово “почти” можно вычеркивать. Раньше фотографии выпускников висели в соседней комнатушке их классного руководителя Музы Михайловны. Видимо, после кончины мужа вдова-учительница перебралась в его рабочий кабинет и уже за этим огромным двухтумбовым столом проверяла школьные сочинения. Места для тетрадей на столешнице достаточно, допотопная пишущая машинка совершенно не мешает, ежели присесть с торца. Судя по дате на последней в ряду школьных фотографий, крепкая старуха делилась добрым и вечным с подрастающим поколением вплоть до начала третьего тысячелетия.Во вступительном предложении Муза Михайловна оговорилась о какой-то РАБОТЕ моего лжебратишки, когда же мы вошли в кабинет, целиком сосредоточилась на его исчезновении. Я стоял напротив бабушки Музы и, будто смотрясь в кривое зеркало, копировал меняющиеся от скорбного до оптимистического выражения ее старушечьего лица и молча слушал. Понимал – перебивать бесполезно, нужно дождаться словесного отлива, не забыть отыграть собственную роль шокированного родственника и только потом бабусю брать в оборот на предмет интересующей меня информации.Гримасничая в унисон с Музой Михайловной, краешком глаза я примечал следы, оставленные после ухода объектом. Чемодан объекта прислонился сбоку к валику потертого кожаного дивана. Чемодан – это неинтересно. Гораздо интереснее ручка “Паркер” с золотым пером на столешнице около пишущей машинки и стопка чистых бумажных листов стандартного формата. Понадобился минимум дедукции, чтобы понять – объект занимался маранием бумаги. Вряд ли ручкой с золотым пером. “Паркер” лег на стол специально для Музы Михайловны, как символ истинной принадлежности к клану пишущих. Сомневаюсь, чтобы вдова советского писателя оценила преимущества портативных компьютеров, а дробь мужниной печатной машинки, безусловно, звучала для нее слаще классической музыки…Чаю? Да, спасибо… Ой, я ботинки не снял. Спасибо! Спасибо большое. Да-да, конечно, сяду, вы не волнуйтесь. И я тоже постараюсь успокоиться. Конечно, конечно, подожду, пока чайник вскипит, конечно, ступайте, со мной все в порядке, у меня с собой валидол…Уф!.. Наконец-то тайм-аут. Наконец могу расслабить лицевые мышцы и спокойно в одиночестве осмотреться уже не краешком глаза, а обоими внимательными глазами… Нет, рано! Шарканье тапочек сигнализирует об изменении маршрута хозяйки. Старушка возвращается, не дойдя до плиты, и мне приходится снова морщить лоб, изображая тревожную озабоченность.Муза Михайловна воротилась, чтобы сказать про книжку. Мой пропавший лжебратик подарил ей сборник собственной прозы. На “заднице” книжки имел место быть фотопортрет автора. Муза вернулась сообщить – в настоящее время книга находится в милиции. Работники правоохранительных органов тиражируют портрет пропавшего, все будет хорошо, нечего волноваться, его найдут, обязательно найдут.Чего-то похожего я и ожидал. Единственное утешение – та книжонка (тоненькая, почти брошюрка) издана под псевдонимом. Я, между прочим, вообще был против ее издания, но стоявшие выше меня на крутых уступах иерархической пирамиды решили иначе, решили потешить тщеславие объекта печатным пряником и распорядились: “В печать!”Кстати, беллетристику объект, на мой взгляд, накропал презабавнейшую. Сборник рассказов. Точнее – рассказиков, коротких и лаконичных. Особенно мне приглянулась наглость размером в полстранички, озаглавленная “Гелла” и подписанная двумя авторскими фамилиями через дефис: Булгаков– … Под троеточием я разумею псевдоним объекта, который остерегусь лишний раз поминать всуе, извините.Всем известно, что Михаил Афанасьевич не завершил роман о Мастере. В частности, осталась недоработанной линия Геллы. Куда и как подевалась единственная приближенная к Воланду нечисть женского пола, дописал наш шалун. При этом сей литтеррорист не добавил от себя ни одной фразы, ни единого слова. Сфабриковал рассказик, вычленяя из булгаковского текста отдельные предложения и словосочетания. Выстроил нечто логически обоснованное и оригинальное, позаимствовав из монолита “Мастера” отдельные строительные элементы. Отсюда и соавторство с классиком, как подзаголовок рассказа. А почему бы и нет ? Существует же “Кармен-сюита”, подписанная Бизе– Щедрин, правда? Если Щедрину позволительно тревожить прах Великих, то по какой причине и объекту не уподобиться… Стоп! Допускаю принципиальную ошибку – сравниваю объект с кем-то другим, а его нельзя ни с кем сравнивать, он уникален, гад! Великий компилятор, мать его в лоб!..Входную дверь Муза Михайловна распахнула передо мной в пять часов тридцать минут, а захлопнулась за моей спиной та же дверь в семь с двумя нулями. Я опух от чая, замучил мышцы лица гримасами, но зато вытянул из бабушки даже больше того, на что рассчитывал, сумел воссоздать полную последовательность событий, разложить факты и фактики по полочкам и пронумеровать эти полки. Вот что у меня получилось:1.Объект узнает из хмельной трепотни у костра о существовании писателя-поэта Б. (Источник информации – я, грешный.)2.Зная фамилию члена Союза советских писателей, объект наводит справки и выясняет факт кончины Б., а также точный адрес вдовы. (Еще до побега.)3.Объект является к вдове под видом шапочного знакомого Б.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16