Тело Супермена особенно.
Наверное, и в тюрьме, приговоренный к пожизненному заключению, Генрих все равно бы ежедневно делал физические упражнения. Впрочем, «пожизненное заключение» звучит насмешкой для человека в его положении…
Генрих еще раз осмотрел свое тело в зеркало. Безусловно, он не помолодел. Морщины на шее, сероватый ежик; там, где в пятнадцать лет красовалась ямочка, если Супермен улыбался, а тогда он улыбался довольно часто, образовалась вертикальная морщинка в пару инчей длиной. Однако, в основном, лицо Генриха сохранилось очень неплохо, и он если и не выглядел на лживые тридцать лет, каковыми он обозначил свой возраст Алиске, то, во всяком случае, ему трудно дать больше сорока. И, конечно, никто бы не поверил, если бы Генрих сказал, что он болен. Это ли тело больного? Атлета, да. Впрочем, Генрих и сам не верил порой в то, что он болен. С таким телом…
— Fuck it, Генрих! — Супермен скорчил себе рожу и отошел от зеркала. Все, что может сделать человек в этой жизни — держаться с достоинством. До самого конца. Когда бы этот конец ни пришел — завтра или… через несколько лет, сошелся на этой уютной фразе Генрих. Жить как герой и умереть как герой. Не как раб…
Когда в половине первого Супермен наконец вышел из дому на кипящую улочку, он уже проклинал себя за то, что остался cool и не спросил сестричку Магги, что с Алиской. За четыре часа, прошедшие со времени звонка сестрички Магги, Супермен снова и снова возвращался мыслями к «моей девчонке», как он ее называл; и к концу этого периода окровавленной и растоптанной ногами толпы стала ему представляться его Алиска. Истеричные видения сменялись, и Супермен с большим трудом удержал себя от того, чтобы не ринуться на Елисейские Поля раньше времени.
В киоске у метро Супермен купил «Либерасьон». Вынесенный на первую страницу один из заголовков гласил: «Супермен и его тинейдж-подружка грабят опять!» Специальный репортаж Джей Джей Ди.
«Тинейдж-подружка», — с тоской и беспокойством повторил Супермен и заспешил вниз по ступенькам на станцию метро «Отель де Билль». Газету он сунул в карман.
44
Войдя в «Александр», Генрих вдруг вспомнил, что он и сестра Алис не договорились о том, как они узнают друг друга. Еще он вспомнил, что Алис раздраженно сообщила ему, что в «Александр» собираются парижские англичане. Сестричка Магги решила встретить Супермена на своей территории. Супермен огляделся по сторонам и, не увидев за столиками подходящей одинокой особи женского пола, приблизительно соответствующей отрывочным сдедениям, почерпнутым Суперменом из Алискиных нелестных упоминаний о сестре, сел за один из столиков поближе к входу. А усевшись, вдруг понял, что совершил ошибку, придя сюда. Сестра Магги могла прийти на свидание вместе с полицейскими.
Супермен хотел было встать и уйти, но было поздно. Сестричка Магги уже шла по проходу откуда-то из глубины бара, безошибочно направляясь к столику Супермена. Генрих так же безошибочно понял, что это сестра его девочки по той простой причине, что она была чуть увеличенной, постаревшей, но копией Алиски. Или девчонка была ее копией. Однако лицо Магги было не только лицом тридцатидвухлетней женщины, но и лицом истеричной тридцатидвухлетней женщины. «С такими трудно общаться», — мгновенно и с неудовольствием отметил Генрих. В истерическом порыве такая женщина способна на крайности, даже на такие, о которых, выйдя из припадка, сама будет сожалеть.
— Мсье Генрих?
— Да, мисс Магги?.. — Генрих открыл, что он не знает, какая у Алиски и ее сестры фамилия. Поэтому он ограничился столь же глупым, как и «мсье Генрих», — «мисс Магги». И привстал.
Сестра Алис опустилась на стул напротив Супермена и некоторое время смотрела ему в лицо, как показалось Генриху, ненавидящим взглядом…
— Так вот вы какой, Супермен, — произнесла она вдруг и чуть наклонила голову набок, как будто для того, чтобы еще лучше рассмотреть Генриха.
У Генриха могло быть сколько угодно внутренних проблем, он мог разваливаться от них на части, но внешне он всегда оставался уверенным в себе, крепким, сильным человеком. Cool мужчина сидел напротив сестрички Магги и невозмутимо смотрел на нее. Воротник светло-серого плаща был приподнят, а на фоне воротника сестричке Алис была видна четкая линия его выдрессированной прически, сухой рот Супермена, чуть впалые щеки, как ни странно, без следов растительности на них, только на верхней губе и подбородке сквозь кожу просвечивали чисто срезанные хорошей бритвой волоски. «Он же другой расы, — вспомнила Магги. — Это у наших мужчин сизые или как бы воспаленные щеки».
— Что случилось с Алис? — спросил Супермен. Рот мсье Генриха открылся, обнажая его породистые зубы. Вопрос был задан на английском языке с акцентом неясного происхождения…
— Я все знаю! — объявила Магги и, сняв серую шляпу с черной лентой, положила ее на стол. Светлые волосы, как у младшей сестры, но длинные и тонкие, были заколоты сзади. Неяркая помада, мелькнувшие вместе со шляпой такие же неяркие, чуть розоватым лаком покрытые, ногти. Строгие осуждающие серые глаза с чуть подкрашенными веками ненавидели Генриха.
— Я уверен, что вы все знаете, мисс Магги, — хмуро объявил Генрих. — Но прежде я хотел бы узнать, что случилось с Алис. Где она? Что с ней?
— Алис в госпитале, — устало сдалась женщина. — Овердоза… героина…
У Генриха противно застучало в висках. Сидящий напротив Магги человек вдруг скорчился, как от боли.
— Она в сознании?
— Да, сейчас в сознании. Ей колят торазин…
Подошел мсье официант и спросил, что они хотят. Супермен, не колеблясь, заказал двойную порцию виски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83