Пока рекруты фантазировали, представляя себе условия предстоящей службы, в каюте Глена Мансена разворачивалась торговля живым товаром.
– Итак, джентльмены, – объявлял в микрофон Мансен, – на торги выставляется лот из трехсот шестидесяти двух новобранцев третьей категории. Начальная цена – восемь тысяч за голову. Делайте ваши встречные предложения. Мистер Ройтберг, вы первый…
– Ты сукин сын, Глен. Ты же обещал работать со мной!
– Я работаю с кем хочу, Фрай, и никто не может меня заставить. Я ведь ничьей присяги не принимал, заметьте.
– И все равно ты сукин сын.
– Прошу высказываться по существу вопроса.
– Девять тысяч… – выдавил из себя Ройтберг.
– Итак, чем ответит Катан?
– Мы дадим двенадцать.
– Они дают двенадцать, Фрай, ты слышал? – В голосе Мансена слышались издевательские нотки.
– Четырнадцать…
– О! Невиданный взлет цен! – засмеялся Мансен. Ситуация складывалась как нельзя лучше. Обе стороны были обескровлены в затяжной схватке на Узоло и нуждались в людях. – Раньше ты не давал больше девяти, Фрай. Что случилось, ты получил наследство?
– Заткнись, а то пожалеешь.
– Мне уже страшно. Что скажет Катан?
– Восемнадцать! – заявили оппоненты Лозианской республики, чтобы разом закрыть вопрос.
– Серьезное заявление. Ты еще здесь, Фрай?
Треск радиопомех был ему ответом.
– Что ж, я так и думал. Катан получает все – поздравляю вас. Место доставки?
– Порт Марицельса, в Желтой долине.
– Отлично. Вышлите на всякий случай прикрытие. Вы же слышали, как нервничал мистер Ройтберг.

16

Когда в узких зарешеченных иллюминаторах показались острые плоскости боевых машин, рекруты закричали «Ура!». Им казалось, что их приветствуют будущие товарищи по оружию. Даже Ломбард и тот толкался вместе со всеми, чтобы посмотреть, что происходит за бортом.
Между тем после недолгой передышки транспорт снова пришел в движение, и боцман приказал всем рассесться по койкам и матрасам, чтобы при посадке никто не пострадал.
Его приказу повиновались, но, едва боцман ушел, все снова поприлипли к иллюминаторам. И не напрасно. Вместе с челноками навстречу транспорту вышли суда огневой поддержки – рейдеры. Они были обвешаны оружием и защитными экранами, отчего напоминали виденных в кино суперменов, в одиночку штурмовавших вражеские станции. На бортах рейдеров ясно просматривалась эмблема армии Катана – белый крест на красном поле.
– Мне до сих пор не верится, что мы участвуем во всем этом, – признался Джо.
– Мне тоже. Но, наверное, это придет позже… Ты, кстати, хотя бы посмотрел, что написано у нас в контракте?
– Нет.
– Какое хоть нам полагается жалованье?
– Это я и так знаю, мне Эдди рассказывал. Три тысячи в месяц и сто тысяч страховка.
– Небогато, – усмехнулся Бен.
– После первых шести месяцев страховка удваивается. Через год снова удваиваются страховка и жалованье.
– Это уже щедрее.
– Да, но доживают до этого немногие. Эдди говорил, что страховые компании любят только счастливчиков – тех, от кого пули отскакивают.
– Счастливчикам не нужны никакие страховки.
В отсеке снова появился боцман:
– Это что за дерьмо такое, рекруты?! Ну-ка все по местам!
Новобранцы разбежались, словно тараканы, и вовремя. Транспорт начал входить в плотные слои атмосферы Узоло, и его стены завибрировали от сопротивления воздушных потоков.
– Интересно, нам дадут еще разок напиться? – глядя в сотрясавшийся потолок, произнес Абрахамс, который уже в совершенстве постиг искусство чистки гальюна.
– Для тебя это так важно? – удивился Ломбард. Он снова чувствовал себя одиноко и потому был рад завести разговор.
– Для меня важно. Я люблю вмазать… Ох и люблю же я вмазать… – Абрахамс непритворно вздохнул и, почесав стриженую голову, перевернулся на бок.
Несмотря на тряску, в отсек пришел Глен Мансен. Он имел обыкновение осматривать «своих барашков» перед сдачей. Мансен пытался увидеть их глазами новых хозяев и старался сделать так, чтобы товар выглядел достойно.
– Итак, парни, всем застегнуться и причесаться. А вот тебе, дружок, нужно сбегать умыться. Нельзя с такой грязной харей на службу выходить. Да смотри там, в коридоре, осторожнее. Не хватало еще, чтобы вы тут покалечились.
Остановившись возле койки Урмаса, он улыбнулся:
– Дуешься на меня, Ломбард? А зря. Я человек добрый и спокойный, но у меня есть принципы. Понял?
– Понял, сэр, – ответил Урмас, продолжая сидеть в напряженной позе, пока Мансен не отошел.
Транспорт выпустил тормозные плоскости, и вибрация перешла в жуткий рев.
– Добро пожаловать на Узоло… – тихо произнес Бен, но его никто не услышал.

17

Уполномоченный отдела по личному составу армии Лозианской республики был взбешен. Так сильно Ройтберга еще никто не оскорблял и не обманывал. У них с Мансеном была давнишняя договоренность о регулярных поставках рекрутов, и до сих пор все шло гладко. По крайней мере так думал Ройтберг.
«Значит, этот сукин сын был чем-то недоволен…» – подумал он, закуривая, поднялся из-за стола и подошел к окну.
Три с половиной сотни новобранцев выскользнули у него из рук, а ведь он уже подсчитывал свои комиссионные.
Внизу, под окнами, двое солдат из хозчасти убирали листву. Здесь, на Прозите, было тихо, а на Узоло шли кровопролитные бои и там нуждались в пополнении.
Фрай вернулся на свое место и набрал двенадцатизначный код штаба специальных операций на Узоло.
Прошел короткий сигнал, затем застрекотали многополосные дешифраторы, несколько секунд ничего другого слышно не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17