- Что везете?
Лябурш похлопал себя по лысине широкой ладонью.
– Жарко! Вы с утра на самом солнцепеке… должно быть, пить хотите, а что у вас кроме воды? Там, - он махнул в сторону машины, - кола, лимонад, пиво и…
– Пива и остального не надо, - прервал его Керк. - Вообще-то в бою легионеры пьют вражескую кровь, но в период затишья можно освежиться лимонадом. Устав дозволяет. Только холодным.
– Холоднее некуда, - сказал Лябурш с широкой улыбкой.
Поблагодарив, Керк велел сержанту выгружать подарки и разносить по огневым позициям, потом благосклонно кивнул Свенсону и показал глазами на девушку: мол, развлеки. Свенсон приосанился, расправил плечи и устремился к ней строевым шагом. Несмотря на камуфляж и запыленные башмаки, выглядел он великолепно: грудь в ремнях, на шее бинокль, за плечом автомат, справа на поясе кобура, слева - фляга и кинжал, а сверху - каска. Настоящий Рэмбо, подумалось Керку, просто мечта скучающих дам и любопытных девственниц.
Оставив лейтенанта ворковать с Жаннет, они с Лябуршем прихватили по баночке колы и начали медленно прохаживаться вдоль обочины, сорок шагов на север, сорок шагов на юг. В одну сторону идешь, перед глазами благостная зелень, тихий пригород, уютные домики; в другую - глядишь на мрачные тучи, зарево взрывов, руины зданий, да слушаешь гул канонады. Впрочем, канонада была слышна повсюду, куда ни повернись.
Лябурш рассказывал о местной жизни. Приехал он сюда с женой лет тридцать назад, после переворота Мобуту и гибели Хаммаршельда Конго, бельгийская колония, обрела независимость в 1960 г. Президентом страны был избран Йозеф Касавубу, а премьер-министром стал Патрис Лумумба, ориентировавшийся на Советский Союз. Почти сразу же в провинции Катанга начался мятеж сепаратиста Моиса Чомбе, затем в спор за власть вмешался глава генерального штаба Жозеф Мобуту, будущий диктатор Мобуту Сесе Секо. Патрис Лумамба был арестован и убит в январе 1961 г. Генеральный секретарь ООН Даг Хаммаршельд попытался примирить сепаратистов с центральным правительством, вылетел на переговоры с Чомбе, но его лайнер был сбит над африканскими джунглями. Затем последовали мятежи и войны, в которых участвовали отряды ООН, белые наемники из ЮАР, бельгийские парашютисты, различные конголезские племена и финансируемые Китаем повстанцы. Наконец в 1965 г. Жозеф Мобуту сместил Касавубу и сам уселся в президентское кресло. Он изменил свое имя, а также название страны с Конго на Заир, установил жесткий прозападный режим, воевал с Анголой (которую поддерживали Куба и Советский Союз), сколотил огромное личное состояние и находился у власти 33 года. Затем одряхлел, выдохся и был свергнут. Sic transit gloria (Так проходит слава - лат.).

, и значит, мог считаться старожилом. Про родной Гранвиль почти не вспоминал, изъездил Конго вдоль и поперек, трудился в горнодобывающих компаниях, попал к ангольцам в плен, бежал, едва не расставшись со скальпом; после рождения дочери, когда им с супругой было под тридцать, обосновался в Киншасе, в кирпичном коттедже, какой в Гранвиле молодому инженеру не по средствам: два этажа, двенадцать комнат, три веранды и бассейн. Сейчас он уже не молод и не беден и мог бы себе позволить дом в Нормандии и всякие прочие роскошества, однако…
– Однако?.. - полюбопытствовал капитан, подняв в недоумении брови. Ему казалось странным и нелепым, что человек семейный, состоятельный, предпочитает жить вблизи экватора, а не в родных французских палестинах. Тем более, что в этих палестинах так спокойно, а здесь… Взглянув на городскую окраину, затянутую сизыми дымами, он попытался представить, чем занимался бы сам, имея коттедж в двенадцать комнат где-нибудь в Нормандии либо в Швейцарии, под Берном или Цюрихом. Разводил бы розы? Стрелял по тарелкам? Или выпиливал лобзиком из фанеры?
Лябурш вздохнул, тоже покосился на дымные тучи да бетонные развалины и произнес:
– Африка, сказка… Манит, чарует и притягивает… Вы давно здесь, капитан?
– Три года.
– Не ощутили ее очарования?
Керк прищурился.
– Вы что имеете ввиду? Слонов, гиен, арабских террористов или ангольских партизан?
– Отнюдь. Я говорю об этом небе, о могучих реках, о пустынях и горах, об этих пространствах, необозримых, как Вселенная. - Лябурш развел руками, словно пытаясь обнять саванну. - Африка, девственный континент! В Европе такого не увидишь.
Капитан хмыкнул, но не ответил ничего. Он не разделял тоску Лябурша по необозримым пространствам, ибо на родине капитана они имелись в таком количестве, что Африка, а заодно и Австралия с Южной Америкой, могли спокойно отдыхать. Все там было, на этой самой родине - могучие реки, высокие горы, пустыни и степи, леса, озера и моря; и было в таком изобилии, что никто не мог сообразить, как по-хозяйски распорядиться всем этим богатством.
Богатство! Будто подслушав мысли капитана, Лябурш заговорил о нем.
– Заир, страна сокровищ… Фрукты, кофе, каучук… кобальт, олово, цинк, уран, железная руда… В Катанге - медь и марганец, в Касаи - алмазы… Треть мировой добычи, если не больше! Уехать отсюда? - Он покачал головой, вздохнул. - Как уедешь! Жена говорит…
Но Керк не узнал, что говорит жена Лябурша - канонада вдруг прекратилась, и из дымных туч на городской окраине стали вываливаться маленькие темные фигурки. Пронзительно заверещала рация, Керк метнулся к командирской машине и крикнул уже на бегу:
– Домой! Уезжайте домой, мсье Лябурш! Домой, и в подвал! Когда стреляют, лучше подвала места нет.
Рация рявкнула голосом Харриса:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17