Правда, Мазик придерживался иного мнения, полагая, что
кормит "семью" не кто иной, как он, - таская с чердака голубиное мясо,
охотясь на дятлов и хомяков, вдвоем со стариком Горынычем, нашим соседом,
приторговывая на рынке собачьими шкурами. В спор этот я не вмешивался,
однако, за спиной Мазика частенько поддакивал бабушке Тае. Пожилые требуют
почтения. Это их хлеб, а зачастую и единственный, наработанный за жизнь
капитал. Наша же старушка пребывала в возрасте более чем почтенном.
Девяносто шесть лет, если верить пожелтевшей от старости метрике. При всем
при том энергии ее можно было позавидовать. Столетие было не за горами, и
никто из соседей не сомневался, что бабушка Тая без усилий одолеет вековой
рубеж. Время относилось к ней милостиво, и вероятно, она того заслуживала.
- Вы не видели моего Мазика? - старушка посветила за моей спиной,
словно надеялась обнаружить своего внука там. - Почему-то я решила, что он
отправился с вами.
- Увы, - я развел руками. - Может быть, с Горынычем на рынке? Или с
приятелями где-нибудь бегает?..
Она осуждающе покачала головой.
- Я надеялась, что он с вами. Вы так благотворно на него влияете.
- Хотелось бы верить...
- Я говорю серьезно, Сережа. Эта страшная-страшная улица!.. Я так
беспокоюсь за нас всех. Знать бы, чем все это кончится?
- Только хорошим, не сомневайтесь.
- Вы шутите?
- Нисколько. Плохое, как и хорошее, не тянется долго.
- Ох, если бы так, - она вздохнула. - Сегодня в центре опять
стреляли. И еще где-то в районе новотрубного... Вы ничего не слышали о
новом законодательстве? Пенсии собираются заменить пищевым довольствием.
- Вполне возможно. Вы рады этому?
- Я и не знаю. Что так, что эдак... Я вот только о Мазике тревожусь.
Он такой горячий! Чистый кипяток.
- Мазик - парень с головой!
- Но он совершенно ничего не боится!
- Тем не менее, места, где стреляют, он разумно обходит стороной, - с
легкостью соврал я. - Такие здравомыслящие подростки, признаться,
попадаются не часто.
Подобные слова были для бабушки Таи бальзамом.
- Если бы он почаще ходил с вами в библиотеку! Когда нет школ, книги
становятся единственными учителями. Ах, где мои молодые глаза! Как бы я
сейчас читала!..
- Я буду брать его с собой, - пообещал я.
- И побольше строгости, Сережа. Если б не ваша помощь... Я с ужасом
думаю, что из него получится в будущем. У мальчика такой аппетит. А в
распределителе опять порченная крупа. Вы не поверите, второй месяц одна
крупа!
- А это? - я протянул ей связку голубей. - Сегодняшний улов ваш.
Таков уговор с Мазиком.
- Спасибо, - она придирчиво осмотрела птичьи тушки. - И даже не
худые. Скажите на милость, они-то чем питаются?
- Загадка для меня самого!
- Какое тяжелое время, - она снова вздохнула. - Человек начинает
ощущать себя на кухне посторонним. Это ведь голод, Сережа! Об этом пока не
говорят, но ведь от правды не скроешься.
- Бабушка! - я ласково приобнял ее за худенькие плечи. - Ну что вы за
поколение горемычное!.. И с белыми воевали, и с красными, блокаду
пережили, социализм, а мудрости житейской не нажили. О каком голоде идет
речь? Взгляните на эти жирные тушки. В них бездна калорий! А сколько еще
во дворах собак, кошек, крыс! За окном месяц август. Выкапывайте крапиву,
корни одуванчика, жалтея. Они ведь на каждом углу! А крупа? Порченная-то
она порченная, - верно, зато сколько ее! Объесться можно! Хотите я сяду на
голодание? Скажем на пару недель? А все свои карточки подарю вам?
- Но вы же умрете, Сережа!
- Я буду бодр и весел все четырнадцать дней. У меня появится румянец
и задорно заблестят глаза. А когда я снова начну питаться, мой организм
заработает, как зверь. Я научусь поглощать древесину и кору, а запивать
буду водой из-под крана. Некипяченой, обратите внимание! Я стану
расщеплять все до последней молекулы!..
- Вот если бы вы еще женились, Сережа!
Я чуть было не рассмеялся. Ей богу, она меня умиляла. Кажется, года
два назад бабушка Тая предприняла довольно энергичную попытку сосватать
мне невесту. Не знаю, какие шаги она предприняла в заветном направлении,
но настойчивость ее не знала границ и "невесты" повалили в мою квартиру
нескончаемым потоком. Я едва успевал отбиваться от них, доказывая, что
брак мне противопоказан, что я застенчив и робок, что временами склонен к
садомазохизму и так далее и тому подобное. В результате я в самом деле
чуть было не женился, но судьба отнеслась ко мне благосклонно и брак
предотвратила. Решив раз и навсегда покончить с докучливым сватовством, я
пригласил коварную старушку к себе на чай и между делом продемонстрировал
старую коллекцию фотографий западных поп-звезд, переснятых с пластинок и с
обложек журналов: Бони Тайлер, Жаннет, Джиллу и прочих. Обнаженную натуру
я предусмотрительно из пачки фотографий вынул. С той же
предусмотрительностью убрал и Пугачеву. Ее памятливая старушка вполне
могла помнить.
- Баские девки, - с грустью бормотала бабушка Тая, перебирая снимки.
С грустью, потому что я не забыл сообщить ей, что все эти "баские девки" -
мои невесты и подружки. Западные поп-звезды оказались ярче ее
многочисленных протеже, и, будучи наделенной вкусом, она это, конечно,
понимала. На какой-то миг мне даже стало ее жаль. Но с чувственными
выводами я, как всегда, поторопился. Довольно быстро оправившись от удара,
старушка строго поджала губы и стала выпытывать, какой же из этих дам я
отдаю предпочтение.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4