В ту же ночь посты наблюдения сообщили, что в квартиру мастера вошли двое мужчин. Сидя за своим письменным столом, я размышлял, что же теперь делать. Наконец, я решил произвести внезапный обыск. В случае, если бы наши подозрения не подтвердились, мы просто извинились бы, только и всего. Операцией руководил я лично. Все было быстро подготовлено: окна и выходы из дома охраняли опытные сотрудники. С балкона, расположенного на одном уровне с землей, мы выдавили одно из окон и появились в комнате мастера настолько неожиданно, что трое людей, сидевших за столом, не успели даже привстать. Ошеломленно глядели они в дула наших пистолетов. На столе лежали семь светокопий, исчезнувших из сейфа.
Уже после первых допросов, проведенных в ту же ночь, было арестовано еще шестнадцать человек. В конце концов выяснилась такая общая картина: в течение одиннадцати лет мастер безвозмездно, из патриотических побуждений, работал на польскую разведку. Катастрофа, постигшая Польшу, стала роковой и для него. После войны его связи с варшавским руководством оборвались, однако недавно, как сообщил он, к нему прислали еще одного курьера, который должен был забрать новые материалы, совершенно независимо от того, как будут развиваться военные и политические события на Востоке. Мастер, по его словам, давно уже с беспокойством следил за тем, насколько в Польше недооценивают военную мощь Германии. При помощи своих последних сведений он хотел еще раз указать на высокий уровень вооружения германской армии и своевременно предупредить поляков. Это побудило его отказаться от своей прежней, более осторожной тактики, когда он приносил домой только те планы, с которыми работал на заводе. В тот вечер, когда его арестовали, он встретился с одним своим дальним родственником, который помогал ему при фотокопировании чертежей, и одним офицером польской разведки, действовавшим под маской сотрудника одной фиктивной фирмы. Офицер намеревался пробраться с этим важным материалом за границу. Как раз в этот момент подоспели мы.
Ущерб, нанесенный нам польским мастером за годы его подрывной деятельности, был значительным. Вскоре мастера приговорили к смертной казни. Когда я с ним беседовал в последний раз, он сказал: «Кто знает, чем кончите вы…»

ИНЦИДЕНТ В ВЕНЛО

Контакт с английской разведкой в Нидерландах — Под видом капитана Шеммеля в Гаагу — Оберстардт де Кринис и я — представители немецкой оппозиции — Реакция английского правительства — Нападение в Венло.

Тем временем подошла середина октября 1939 года. О своей работе в Дортмунде — о планах по созданию новой котрразведывательной системы в Руре и шпионской деятельности мастера-поляка — я подробно доложил Гейдриху. Он очень внимательно следил за моим рассказом. Внезапно он занервничал и стал торопить меня закончить мой доклад. «У меня есть еще одно задание для вас, — сообщил он, как всегда коротко и отрывисто. — Вот уже несколько месяцев в Голландии у нас налажена агентурная связь с Сикрет Сервис, представляющая немалый интерес. Наступил момент, когда мы должны решить, поддерживать ли эту связь по-прежнему, сообщая англичанам дезинформирующий материал, чтобы еще глубже внедриться в английскую разведку, или незамедлительно покончить со всем этим». Гейдрих поручил мне срочно связаться с шефом отдела VI, который в то время отвечал за политическую разведку за границей, ознакомиться с документацией и представить конструктивные предложения. Речь шла вот о чем…
В течение нескольких лет в Нидерландах работал немецкий агент Ф-479, эмигрант, который вскоре после выезда из Германии предложил свои услуги нашей разведке. Ему удалось установить контакт с английской разведкой и снабжать ее в целях дезинформации фальшивыми сведениями, которые фабриковали мы. Особый интерес английской Сикрет Сервис вызывали сообщения о существовании оппозиционной группировки в германском вермахте.
Агент Ф-479 так организовал сеть подчиненных ему агентов, что сумел завязать хорошие отношения и с Десятым Бюро французская разведка — Прим. перев.

. Благодаря этому ему еще в 1938 году удалось передать французской разведке дезинформацию о Мюнхенской конференции четырех держав. Этот материал тогда готовил я; по всем каналам германской разведки он проник в крупные города Европы. Как свидетельствует в своих мемуарах «Конец одной Европы» бывший министр иностранных дел Франции Жорж Бонне, таким способом удалось заставить французское правительство поверить в то, что Германия полностью отказалась от каких-либо военных намерений. Когда война началась, Ф-479 сообщил, что английская разведка теперь более чем когда-либо заинтересована в контактах с германской «оппозицией», которая, по мнению англичан, деятельно готовит свержение Гитлера. Информационная «игра» зашла уже так далеко, что англичане ожидали встречи с одним из крупных деятелей этой «оппозиции».
Изучив документы, я предложил Гейдриху не прерывать «игры» и вызвался поехать в Голландию под видом капитана вермахта Шеммеля, служащего в отделе транспорта ОКВ ОКВ — Ober Kommando der Wehrmacht — Главное командование вермахта. —Прим. ред.

, чтобы встретиться с представителями английской разведки. Имя Шеммель было взято не с потолка. На самом деле существовал офицер с такой фамилией, служивший в транспортном отделе ОКВ, но который, разумеется, не должен был подозревать о своем двойнике. Поэтому Гейдрих послал его в длительную служебную командировку на Восток.
Мне было известно, что этот план был началом важного политического предприятия, за которым очень внимательно следили из Лондона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170