И нет ему ни помощи, ни
облегчения.
Во время детства Уолдо он постоянно надеялся, что ребенок умрет,
поскольку он был настолько очевидно обречен на трагическую бесполезность,
и в то же самое время, как врач, делал все в пределах своих познаний
бесчисленных консультантов-специалистов, чтобы сохранить жизнь ребенка и
вылечить его.
Естественно, Уолдо не мог посещать школу; Граймс выискал для него
исполненных сочувствия учителей. Он не мог участвовать ни в одной
нормальной игре; Граймс изобрел для него игры в постели больного, которые
бы не только стимулировали воображение Уолдо, но и поощряли его в
применении своих дряблых мускулов в полной, хоть и бессильной степени, на
которую он был способен.
Граймс опасался, что дефективный ребенок, будучи не подверженным
обычным развивающим стрессам взросления останется инфантильным. теперь он
знал - и знал это в течение долгого времени - что у него не было причин
для беспокойства. Юный Уолдо вцепился в то, что предлагала ему маленькая
жизнь, жадно учился, с вызывавшим испарину напряжением воли он пытался
заставить свои непослушные мышцы служить ему.
Он был изобретателен в разработке уловок, которыми он обходил свою
мышечную слабость. В семь лет он придумал способ управляться с ложкой
двумя руками, который позволял ему - с болью - кормить себя. Его первое
изобретение в механике было сделано в десять лет.
Это было приспособление, которое держало перед ним книгу, управляло
освещением и переворачивало страницы. Приспособление управлялось
прикосновением пальца к простой панели управления. Естественно, Уолдо не
мог изготовить его самостоятельно, но он мог представить его себе и
описать. Фартингуэйт-Джонсы легко могли позволить себе пригласить
инженера-конструктора, чтобы соорудить задумку ребенка.
Граймс был склонен рассматривать это происшествие, в котором ребенок
Уолдо играл роль интеллектуального господства над обученным зрелым
взрослым, не родственником, и не слугой, как веху в психологическом
процессе, в результате которого Уолдо в конце концов пришел к восприятию
человеческой расы как своих слуг, своих рук, действительных или
потенциальных.
- Что тебя гложет, Док?
- Что? Извини, я замечтался. Послушай, сынок - ты не должен быть
слишком жесток с Уолдо. Он и мне самому не нравиться. Но ты должен
воспринимать его как целое.
- Ты его так воспринимаешь.
- Тс-с-с. Ты говоришь о потребности в его гении. Он не был бы гением,
если бы не был калекой. Ты не знал его родителей. они были хорошей семьей
- тонкие, интеллигентные люди - но ничего потрясающего. Потенциал Уолдо
был ничуть не выше, чем их, но ему больше приходилось его использовать,
чтобы что-то сделать. Ему все приходилось делать трудным способом. Он был
вынужден быть умнее:
- Конечно. Конечно, но почему он должен быть столь противным?
Большинство великих людей не таковы.
- Пошевели мозгами. Чтобы чего-то добиться в его положении, он должен
был развить волю, сильный ограниченный разум, с полным пренебрежением ко
всем другим соображениям. Кем он мог по-твоему стать, как не смрадным
эгоистом?
- Я бы... Ладно, хватит. Он нам нужен и это все.
- Почему?
Стивенс объяснил.
Можно с претензией на правоту доказывать, что формы культуры - ее
нравы, ценности, устройство семьи, привычки в питании, стандарты жизни,
методы педагогики, институты, формы правления и так далее - происходят из
экономических потребностей ее технологии. Даже хотя этот тезис излишне
расширен и крайне упрощен, тем не менее он верен настолько, насколько он
описывает долгий мирный период, последовавший за конституционным
провозглашением Объединенных Наций, выросших на технологиях, как в теплице
поднявшихся из потребностей воюющих сторон в войне сороковых годов. До
этого времени радиовещание и лучевая связь использовались, за редким
исключением, только для коммерческого вещания.
Даже телефон почти полностью основывался на металлических проводниках
от одного аппарата до другого. И если человек в Монтерее хотел поговорить
с женой или партнером в Бостоне, то физический, медный нейрон осязаемо
протягивался через континент от одного человека к другому.
Лучистая энергия была тогда лишь полетом фантазии, встречавшимся в
воскресных приложениях и комиксах.
Соединение - нет, переплетение - новых достижений требовалось для
того, чтобы паутина меди, покрывавшая континент, была упразднена.
Энергия не могла пересылаться экономично; нужно было дождаться
разработки соосного луча - прямого следствия повелительного военного
дефицита Великой Войны. Радио телефония не могла сменить проводную
телефонию пока ультрамикроволновые технологии не захватили пространство в
эфире, так сказать, для коммерческой разгрузки. Даже тогда было необходимо
еще изобрести настраиваемый приемник, которым мог бы пользоваться не
технический человек - десятилетний ребенок, скажем - пользоваться так же
легко как и дисковым номеронабирателем, характеризовавшим коммерческий
проводной телефон кончавшейся теперь эры.
Лаборатория Белла решили эту проблему; решение ее привело прямо к
приемнику энергии излучения домашнего типа, настроенному, запечатанному и
проверенному. Был открыт путь для коммерческой радиопередачи энергии,
кроме одного вопроса: эффективности.
1 2 3 4 5 6 7