Елена ХАЕЦКАЯ

ЗАВОЕВАТЕЛИ


ГЛАВА ПЕРВАЯ
- Если бы ты был настоящим этруском, - произнес Тагет, - ты
бы уже давно бросился в битву очертя голову.
Ларс Разенна оторвался от бинокля и с высоты своего роста
посмотрел на маленького демона.
Внешне Тагет ничем не отличался от двухлетнего ребенка,
если, конечно, не приглядываться к нему внимательно. Если же
приглядеться, то можно заметить, что волосы демона, связанные в
короткий жиденький пучок на макушке, не просто светлые, а
седые, и что глаза у него выцветшие - словно два голубых
обмелевших озерца.
- Уть-тю-тю, - сказал Разенна и сделал пальцами "козу".
Тагет отшатнулся и возмущенно плюнул. Разенна вновь
прилип к биноклю. Он-то понимал, зачем Тагет крутится рядом,
почему не уходит, терпеливо снося его непревзойденную наглость.
Паршивцу бинокль нужен. И насчет битвы потому прошелся.
Кидайся, мол, Ларсик, под пули, а я погляжу на твою геройскую
гибель в твой же бинокль.
Ларс Разенна еле заметно усмехнулся. Даже мудрые
создания, прожившие на белом свете не одну сотню лет, проявляют
иногда чудеса наивности.
- Да, - громко произнес Тагет несколько в сторону, словно
рассуждая сам с собой, - жидкой, воистину жидкой стала
этрусская кровь, если такой здоровенный мужик может спокойно
наблюдать за битвой издалека вместо того, чтобы взять карабин... - Он
выразительно вздохнул, сожалея о вырождении этрусков.
Ларс опять опустил бинокль.
- Тагетик, - сказал он, - ответь мне по совести, где ты видел в
прежние времена этруска с карабином?
Тагет с достоинством пожал узким плечиком.
- В том-то и дело, что я этого и нынче НЕ ВИЖУ...
- И не увидишь, - пообещал Разенна. - Нечего тут оскорблять
мои национальные чувства.
- Этруски, - сказал Тагет, - были кровожадны.
- Они были кровожадны, когда убивали рабов себе на потеху, - возразил
Ларс. - А во всех остальных случаях они были ленивы,
сластолюбивы и прожорливы.
- Ну вот откуда ты это знаешь, Ларс?
- По себе, - отрезал Разенна. - На, возьми, - добавил он
великодушно и сунул своему собеседнику бинокль.
Тот взял, испытывая откровенное недоверие. Но Разенна вовсе
не был таким мерзавцем, каким казался. Он подхватил маленького
демона и усадил на свои широкие плечи.
Некоторое время Тагет наблюдал за битвой молча. Он сидел
на шее Ларса привычно, слегка согнув ноги в коленях и сжимая ими
бока Разенны, словно тот был верховой лошадью.
- Ну, что там? - жадно спросил Разенна.
- Подожди, подожди, - бормотал Тагет, приникая к биноклю.
Демон беспокойно заерзал и принялся ругаться под нос по-латыни.
Ларс не выдержал и дернул его за ногу.
- Ай! - вскрикнул демон и выронил бинокль, который сильно
стукнул Разенну по темени.
Этруск озверел.
- Все, - сказал он, - хватит, побаловался.
Две сильных руки схватили Тагета, подняли в воздух, сильно
встряхнули, после чего аккуратно поставили на землю.
- Ла-арс! - взвыл демон, но было поздно.
- Иди, иди, - свысока произнес этруск и, морщась, потер
макушку.
Тагет на всякий случай отошел в сторонку.

Скала, где они устроили свой наблюдательный пункт, стояла
на границе владений Ордена и мира людей.
Миром людей был город Ахен. Раскинувшись на сопках, он
амфитеатром спускался к заливу. Широкие, мощеные пестрым
булыжником улицы, тонкие шпили колоколен, изысканные дворцы
знати, купеческие дома, похожие на замки, - издалека заметный
кораблям, Ахен был старинным нарядным городом, любо-дорого
смотреть.
И даже в те годы, когда уже опускалась к горизонту его
звезда, он все еще был хорош, и Маленький Народец Холмов, как и
прежде, бегал на скалу подглядывать за его увлекательной жизнью.
С годами Народец все дальше уходил в леса и болота, прочь
от Ахена. Истории о гномах, сильфах, об обитателях холмов
забывались и не тревожили больше покоя людей. И только Орден
упрямо оставался на своих землях, хотя жить так близко от
человеческого племени становилось опасно. Вместе с добрыми
звездами уходила доброта и из людских душ.
Но доблестные паладины Ордена исстари славились
несгибаемой волей и верностью Уставу и потому никогда не
покидали места своего обитания - Пузановой сопки, что пятью
верстами западнее устья Элизабет. Великий Магистр Ордена был
молод и полон сил, и члены Ордена ни секунды не сомневались в
том, что он способен защитить их от любого нашествия, буде
человечество ополчится на Народец.
В отличие от своих паладинов, Великий Магистр Ларс Разенна
был человеком. Но он столько лет прожил среди Маленького
Народца, что давно уже перестал видеть в людях своих
соплеменников.
Был он высок и широкоплеч. Черные волосы, кое-как
подрезанные ножом, прядями падали на лоб. В левом ухе он носил
длинную золотую серьгу в виде грифона с рогом на лбу и одной
ногой в остром сапожке. Глаза у Ларса были светлые и узкие.
Больше всего Ларс любил смотреть на военные парады. В те
дни, когда в Ахене устраивали очередной парад, Великий Магистр
уходил на скалу с биноклем и часами созерцал восхитительную
картину: колыханье разноцветных султанов на шлемах, сверканье
пик и начищенных кирас, мерный шаг пехоты, кокетливое
гарцевание командирской лошади... После парадов он обыкновенно
впадал в мрачное настроение и день-два изнывал от зависти,
одинокий и никем не понятый. А то принимался проводить среди
паладинов строевые учения (что, по мнению Тагета, было не в
пример ужаснее ларсовой меланхолии).
Тагет же предпочитал наблюдать за кораблями, входящими в
гавань; за тем, как идет разгрузка; за таможенниками, бравшими с
купцов непомерно большие пошлины;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10