Он страшно, безумно устал и, поэтому, наверное, не смог
достаточно точно сформулировать нашу просьбу. Но как вы могли?! Вы же
лечили еще наших родителей, как же вы...
- Извините, дорогая Эстер, - растерянно проговорил Уиллис. - Но мне
показалось, что мистер Таккер предложил мне нечто, не соответствующее моим
представлениям о порядочном человеке. Или это не так? Я, понимаете ли,
врач, а не детоубийца!
- Я повторяю, доктор: вы неверно поняли моего мужа!
- А как же вы прикажете истолковать то, что сейчас было услышано
мной?
- Нам нужно свидетельство о смерти ребенка. Только бумага! Нам надо,
чтобы официально, для всех, наш сын умер. А вообще мальчика никто убивать
не собирается; как такое вообще могло прийти в голову, а тем более вам?!
Право, я удивлена! Малыш просто будет жить в одной семье. Мы уже обо всем
договорились. Это достаточно далеко отсюда, чтобы ни у кого не возникли
подозрения. Мне будет нелегко это сделать, я - мать, но поверьте, нам это
крайне необходимо. Вы нам поможете? Правда?
- Я, право, не знаю, мадам, - замялся Уиллис. - Поймите меня тоже! Я
- врач... Боже... Извините! Ради всего святого, извините меня!
Действительно, как могло такое прийти в голову! Наверное, я переутомился.
Это все же был сложный ребенок!
- Но этот разговор останется между нами? Да, доктор? - Эстер
посмотрела Уиллису в глаза и взяла его за руку.
- Мне надо подумать, - нерешительно пробормотал доктор, - я не
знаю...
- Не переживайте, милый Уиллис, - снова вступил в разговор Таккер, -
я рад, что мы наконец поняли друг друга. Думайте. Когда решите - дайте
знать. Мы очень на вас надеемся.
- Да, мне надо все обдумать.
- Ну, разумеется, - успокаивала его Эстер, подмигивая супругу; тот
кивнул.
- Мы обещаем, мистер Ротш, что ребенок будет жив и здоров. Нам нужно
только свидетельство. Мы не можем дать ему то, что должны дать родители,
но, тем не менее, он Кобблпот, и мы попробуем купить ему любовь чужих
людей. Может быть, это хоть как-то облегчит его участь. Мы не можем
оставить его в доме, это превратит нашу жизнь в ад, но мы купим ему рай.
Странный подтекст на промелькнул в последних словах Эстер.
- Я подумаю, - ответил Уиллис.
Стенные часы в дальнем углу пробили два раза. Доктор тяжело поднялся,
поклонился и произнес со вздохом:
- Мне пора идти. Позвольте откланяться. Завтра слишком трудный день.
- Ну что ж, - мистер Таккер натянуто улыбнулся, - еще раз счастливого
Рождества.
- Да, да, и вам счастливого... Будьте здоровы.
- До свидания, милый Уиллис. Мы ждем вашего решения и очень надеемся
на вас...

Снег бесконечно падал на белую землю. Эстер стояла у окна, смотрела
на призрачную искрящуюся карусель, и бокал слабо дрожал в ее пальцах.
Таккер, словно на крыльях, влетел в зал и, напевая какую-то мелодию,
подхватил Эстер на руки и закружил.
- Что с тобой, милый?
- Все прекрасно, все просто великолепно! Он сделал то, что нужно!
Мистер Таккер вынул из внутреннего кармана пиджака конверт и протянул
его жене:
- Читай! Это - свидетельство.
Эстер поспешно раскрыла конверт и, вынув бумагу с гербами и печатями,
начала ее быстро читать.
- Да, да, это именно то, что нужно! Вот его подпись!
- Дорогая, это лучший рождественский подарок, не правда ли?
Кобблпот-младший умер пяти дней от роду, бедняжка, прямо на Рождество! Все
кончено!
- Да, кончено. Но...
Эстер перевела взгляд на клетку, стоящую возле сияющей огнями елки.
Оттуда доносилось лепетание ребенка и позвякивание погремушек. Улыбка
сползла с лица мистера Таккера. Он бросил пальто прямо на пол, подошел к
столу, положил на него бумагу и замер.
- Что мы будем с ним делать? - Эстер тихонько подошла к нему и обняла
за талию, пропустив руки под пиджаком. - Нам надо это решить.
- Да, надо это решить, и немедленно.
Таккер налил шампанского и отошел к окну. Снег все еще шел.
Пушистый рыжий кот спрыгнул с каминной полки и важным шагом подошел к
клетке. Обнюхав ее, он принялся тереться мордой о прутья. Звук погремушки
стих. Маленькая нечеловеческая ручка внезапно схватила кота и быстро
утащила в клетку. Кот дико взвыл, клетка заходила ходуном и из нее во все
стороны полетели клочья кошачьей шерсти. Через несколько секунд крик кота
стих, и снова, как ни в чем не бывало, залепетал ребенок и забренчала
погремушка.
Мистер Таккер залпом выпил шампанское и молча посмотрел на жену. Та
тоже осушила свой бокал и еле заметно кивнула.
- Одевайся, - мистер Таккер швырнул пустой бокал в камин, - и заверни
это, - подняв с пола пальто, он вышел.
Был праздничный рождественский вечер. Легкий мороз бодрил и приятно
освежал. Огромные пушистые хлопья снега бесшумно падали на высокие
сугробы, сверкающие в свете уличных фонарей и праздничной иллюминации,
развешанной на карнизах домов.
Мистер Таккер поставил плетеную из лозы коляску на заднее сидение
автомобиля и, поцеловав жену в щеку, сел за руль.
- Куда мы поедем? - Эстер захлопнула дверцу.
- Никуда, - монокль в глазу мистера Таккера зловеще блеснул, - мы
просто погуляем.
- Погуляем? Так поздно?
- Да. Сейчас многие гуляют. Ведь сегодня праздник. И мы тоже поедем
гулять.
- Но куда?
- Туда, куда решили.
- Да-а-а... Конечно, куда решили, - задумчиво проговорила Эстер. -
Послушай, милый, я тебя просто обожаю. Конечно, зоопарк - это прекрасное
место для нашей прогулки.
Машина остановилась у перекрестка. Мистер Таккер открыл жене дверцу,
затем с заднего сидения вынул коляску и поставил ее на колеса.
1 2 3 4