— Пас, — еле слышно пробормотал Мейер.— Пас, — как-то придушенно исторгнул из себя М.Дракс нетерпеливо затряс головой.Бэзилдон, чье лицо побледнело, через стол впился глазами в Бонда.Затем не спеша он обошел стол кругом, внимательно изучая карты игравших. Вот что он увидел:
БОНДБ.: Д, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2Т.: T, Д, 10, 8, 4
ДРАКСП.: T, К, Д, ВЧ.: T, К, Д, ВБ.: T, КТ.: К, В, 9
МЕЙЕРП.: 6, 5, 4, 3, 2Ч.: 10, 9, 8, 7, 2Б.: В, 10, 9
М.П.: 10, 9, 8, 7Ч.: 6, 5, 4, 3Т.: Ч, 6, 5, 3, 2
И вдруг Бэзилдон все понял. На руках у Бонда действительно был чистый «большой шлем», защиты против которого нет. С какой бы карты не зашел Мейер, Бонд берет ее либо собственным козырем, либо козырем М. Затем, импасируя против Дракса, он выберет все козыри и походит двумя бубнами, которые убьет козырями М., забирая туза и короля Дракса. После пяти выходов Бонд станет единоличным обладателем козырей и ничем не перебиваемых бубен. Тузы и короли Дракса теряли всякий смысл.То было чистой воды убийство.Почти не помня себя, Бэзилдон еще раз обошел стол и стал между М. и Мейером, чтобы одновременно видеть лица Дракса и Бонда. Сам он хранил бесстрастное выражение, однако руки его, глубоко запущенные в карманы брюк, чтобы не выдавать волнение, покрылись испариной. Он ждал, почти с ужасом, того страшного наказания, которое вскоре должно было обрушиться на Дракса — тринадцать хлестких ударов плети, которые не зарубцуются никогда.— Ну давай же, ходи, — торопил Дракс Мейера. — Ходи хоть как-нибудь, Макс. Не могу же я торчать здесь всю ночь.Куда торопишься, дуралей, подумал Бэзилдон. Ведь через десять минут сам же будешь желать только одного: чтобы Мейер умер бы здесь прямо в кресле, прежде чем успел бросить первую карту.И в самом деле казалось, будто Мейера вот-вот хватит удар. Он был бледен как смерть, на перед его рубашки стекал с подбородка пот. Он был убежден, что любой его ход неминуемо приведет к катастрофе.С какой карты делать выход значение не имело, однако, стоило М. выказать признаки колебания, как Дракс тут же накинулся на своего партнера.— Идиот, других карт у тебя разве не было? Хочешь все выложить им на блюдечке? Ты за кого играешь?Мейер весь как-то сжался под одеждой.— Я не виноват, Хаггер, — начал было он жалобно оправдываться, вытирая лицо платком.Но теперь пришлось не сладко уже самому Драксу.М. убил козырем валета, забрав таким образом короля Дракса, и тут же вышел в трефу. Дракс положил девятку. Бонд взял десяткой и пошел в бубну, снова предоставляя М. сыграть козырем. На сей раз Дракс лишился туза. Еще один заход М. в трефу, и в ловушке оказался валет.Потом выход в туза треф.Потеряв короля, Дракс понял наконец, чем все грозит обернуться. Он испуганно покосился на Бонда, с ужасом ожидая следующего хода. Есть ли у Бонда бубны? И сколько их у Мейера? В конце концов он ведь с них заходил. Дракс ждал, карты его слиплись от пота.У знаменитого шахматиста Морфи была одна отвратительная привычка. Он не отрывал взгляд от доски до тех пор, пока не был убежден до конца, что противник не в силах избежать поражения. Тогда он медленно поднимал свою тяжелую голову и начинал с интересом изучать сидевшего напротив него соперника. Соперник, чувствуя взгляд, также медленно и неловко поднимал глаза. И в этот миг ему становилось ясно, что продолжать партию не имеет смысла. Об этом говорил взгляд Морфи. Оставалось только одно — капитулировать.И теперь, точно так же, как это делал Морфи, Бонд поднял голову и пристально посмотрел прямо в глаза Драксу. Потом, не спеша, он отделил даму бубен от остальных карт и опустил ее на стол. Затем, не дожидаясь, пока Мейер сделает ход, он медленно, одну за одной выложил восьмерку, семерку, шестерку, пятерку и четверку бубен и две оставшиеся трефы.— Вот и все, Дракс, — тихо произнес Бонд и неторопливо облокотился на спинку кресла.Повинуясь первому импульсу, Дракс рванулся вперед и выхватил карты из рук Мейера. Рассыпав их по столу, он судорожно искал среди них ту, которая смогла бы его спасти.Наконец, он швырнул карты на сукно.Лицо его было смертельно бледно, однако налитые кровью глаза метали в Бонда молнии. Вдруг он поднял сжатый кулак и обрушил его на лежавший перед ним ворох совершенно бессильных теперь тузов, королей и дам.Еле слышно он в остервенении прошипел:— Вы шу...— Довольно, Дракс, — словно удар хлыста раздался над столом голос Бэзилдона. — Я не позволю говорить в этом помещении подобным тоном. Я следил за игрой. Успокойтесь. Если у вас есть претензии, подайте их в правление в письменном виде.Дракс медленно поднялся. Отступив от кресла, он провел рукой по взмокшим рыжим волосам. Его лицо постепенно вновь стало обретать румянец, а вместе с ним и выражение коварства. Он посмотрел на Бонда, его здоровый глаз светился триумфом, перемешанным с презрением, отчего Бонду сделалось не по себе.Дракс повернулся к столу.— Спокойной ночи, джентльмены, — сказал он, окинув каждого все тем же небрежным взглядом. — Я должен около пятнадцати тысяч фунтов. Расходы Мейера я беру на себя.Нагнувшись, он забрал портсигар и зажигалку. Затем, еще раз взглянув на Бонда, он очень тихо произнес, медленно обнажая под рыжими усами свои выпяченные вперед зубы:— Мой вам совет, коммандер Бонд, — спешите потратить деньги.И повернувшись, скорой походкой покинул залу. 8. Красный телефон Несмотря на то, что Бонд доплелся до постели не раньше двух, на другое утро ровно в десять он уже входил в штаб. Чувствовал он себя прескверно. Кроме кислого привкуса во рту и покалывания в печени после почти двух полных бутылок шампанского, он испытывал состояние апатии и подавленности, частью объяснявшееся воздействием бензедрина, частью — памятью о разыгравшейся накануне драме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73