Все мои ратные подвиги, о которых она была,
конечно, наслышана, казались мне такими ничтожными и
обыкновенными в сравнении с ее необыкновенной красотой,
чистотой и высоким умом. Моя избранница любила меня,
несмотря на все нелепости, которые я совершал в ее
присутствии от робости и стыда, и ей были непонятны мои
терзания. Я так долго тянул со свадьбой, что она стала уже
подозревать, что я разлюбил ее и только ищу повода
расторгнуть нашу помолвку. Я объяснился с ней: попросил
подождать еще немного - пять-шесть лун - за которые я мог
бы увенчать себя небывалыми прежде деяниями и стать
достойным ее руки. В день прощания она одела на меня
кольчугу - очень легкую, почти невесомую. Она сказала, что
сплела ее сама из металла, секрет которого ныне почти
неизвестен. Плела долго, каждое колечко согревала в руках и
думая обо мне. С тех пор кольчугу эту я ношу, не снимая,
тем более, что она совсем не мешает моим движениям,
охлаждает в жару и согревает в ненастье... Первое время мне
везло. Меч мой разил без промаха, удары же моих противников
смягчала кольчуга. Перечислять врагов, которых я сокрушил
за эти пять лун, я не буду, чтобы не затягивать мой
рассказ. Я уже повернул назад и был на пути к моей
избраннице, и смущало меня только то, что и эти мои новые
подвиги казались мне недостаточно необыкновенными... Желая
сократить путь, я свернул с широкой дороги и поехал
напрямик через этот лес. Наверное, мне слишком много
везло, и судьба спохватилась. Встретив на тропе
взволнованного лепечущего старика, я не испугался и не
насторожился, но возликовал. Наконец-то боги посылают мне
возможность совершить небывалый подвиг! Что со мной
произошло в замке, вы знаете не хуже меня. Никакими
талантами в искусстве я сроду не отличался, красотой - как
вы можете заметить - не блещу также. Поэтому Веллия не
предлагала мне поселиться у нее насовсем. Она щедро поила
меня и угощала - о, я бдительно следил, чтобы она ела и
пила все то же, что и я!.. Она развлекала меня музыкой в
своем саду, и синие цветы покачивали в такт мелодии
лепестками... Я помнил, как бормотал старик: цветы...
цветы... И я таращился на них изо всех сил. Я пристально
ловил каждое шевеленье их лепестков, я ощупывал то и дело,
висит ли по-прежнему на поясе мой верный меч... Но от
запаха защититься я был не в силах! И я заснул. Мне
приснился кошмар - привиделось, что моя кольчуга
раскалилась и невыносимо жжет мне грудь и спину. Я
ворочался, сон мой был некрепок, и оттого первый же удар
клюва разорвал путы беспамятства. Я вскочил, кровь заливала
мне половину лица. Веллия стремительно ускользнула. Я
перемахнул через ограду и упал в ров с водой. Кольчуга
помогла мне еще раз: ни одна из стрел стражников, дождем
посыпавшихся мне вслед, не ранила меня серьезно. Потом... я
плохо помню. Была долгая горячка и изнуряющий бред...
- Долгий-долгий бред, - подтвердил старик. - Я уж не
чаял, что ты выкарабкаешься с того света.
- Неужели тебя изнурила до такой степени потеря
одного-единственного глаза? - удивился Конан. - Ведь ты
говорил, ни одна стрела сильно тебя не ранила...
- Вы плохо слушали, что рассказывал вам старик, - с
горечью отозвался Больд. - вместе с левым глазом Веллия
присваивает себе все годы, которые мог бы прожить человек в
будущем. У меня впереди теперь ничего нет... Смерть
касается меня ледяными пальцами, касается лба, груди, всего
тела... Я долго не понимал, почему же все-таки не умер,
почему же хлопоты старика оказались небесполезными. Я понял
это лишь сегодня!
- И что же ты понял? - спросил киммериец.
- Капля жизни еще держится во мне для того, чтобы я
пошел сейчас с вами, - ответил Больд. - Убить колдунью я не
в силах. Но в силах заслонить кого-нибудь из вас от меча или
стрелы стражника. Мне же будет достаточно того, что
последняя капля моей жизни будет потрачена не напрасно.
Какое-то время все молчали. Конан не знал, что ответить
Больду. Брать с собой тяжелобольного человека казалось ему
ненужной обузой. Но и отказать ему он не мог. Молчание
нарушил Шумри.
- Конечно же, ты пойдешь с нами, Больд, - сказал он. -
Но только не думай о зловещем клюве, думай о чудесной своей
кольчуге. Она помогла тебе здесь два раза, поможет и в
третий.
Больд медленно покачал головой, но ничего не сказал.
- Не будьте же столь безрассудны! Ведь это верная
смерть! - закричал вдруг притихший было старик. - Боги
подарили вам жизнь, так возблагодарите их и поспешите к
себе домой! Не возвращайтесь в замок! Я не все рассказал
вам, да я и знаю о ней далеко не все!.. Я не знаю, к
примеру, что за таинственная связь существует между цветами
и ней! Я не знаю, на что еще способны эти цветы, кроме как
усыплять людей своим запахом. Не обольщайтесь: вам не
удастся уничтожить ее! Вы только погибнете сами...
Одумайтесь, заклинаю вас всеми богами: одумайтесь!..
- Оставь свои причитания, старик, - оборвал его Конан.
- Сдается мне, ты беспокоишься не о нас. Что тебе мы?..
Пуще всего на свете ты боишься, что в твою жалкую лачугу
перестанут доноситься слабые ароматы ее цветов, слабые
отголоски ее пения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19