НЕИСПОЛЬЗОВАННЫЙ ПРОПУСК


Умирать в семнадцать лет ужасно романтично, если, конечно, при этом
соблюдать все надлежащие приличия. Лежишь вся такая красивая, хоть и
немного бледная, с одухотворенным лицом, утопая в подушках; оборочки
нейлоновой сорочки выглядывают из-под ажурной шерстяной кофточки; волосы
мерцают в свете ночника. Тонкая рука покоится на розовом шелке одеяла...
А какая выдержка, какое терпение, благодарность ко всем проявляющим о
тебе хоть малейшую заботу, полное прощение докторам, чьи надежды ты не
оправдала, сочувствие к оплакивающим, смирение, твердость духа... Нет, это
все просто восхитительно, печально-романтично и не так уж страшно, как
принято считать, особенно, если ни минуты не сомневаешься, что попадешь
прямо в рай. А в этом Аманда не сомневалась никогда.
Как ни старалась, она не могла припомнить о себе ничего
заслуживающего упрека. Те два или три мелких грешка, совершенные в раннем
детстве, вроде подобранной на улице монетки, на которую она купила конфет,
или яблока, свалившегося с телеги прямо ей в руки, или даже страх
признаться в том, что это она воткнула булавку в стул Дафнии Дикин, не
станут препятствием, уверил ее преподобный отец Уиллис, к тому, чтобы ей
выдали пропуск прямо в рай. Таким образом получилось, что у нее даже были
некоторые преимущества перед теми, кому предстояло прожить долгую жизнь и
не раз согрешить. Забронированное место в раю, безусловно, должно было
компенсировать ранний уход из жизни.
Однако ей очень хотелось представить, что же ожидает ее на небесах.
Хотя преподобный отец Уиллис был совершенно уверен в существовании рая, он
говорил о нем лишь в общих чертах, не вдаваясь в подробности и стараясь
увильнуть от настойчивых расспросов Аманды.
По правде сказать, получалось, что все окружавшие Аманду или ничего
не знали о рае, или отказывались обсуждать его устройство. Так лечивший
Аманду доктор Фробишер признавал свое полное невежество в этом вопросе и
всегда старался направить беседу в менее, как он выражался, мрачное русло,
хотя Аманда никак не могла взять в толк, почему разговор о таком волшебном
месте, как рай, считался мрачным. Примерно то же самое получалось и с
мамой. Стоило Аманде завести речь о рае, как глаза миссис Дэй
затуманивались, она лепетала что-то невразумительное и тотчас предлагала
дочери побеседовать о чем-нибудь более веселом.
Но, несмотря ни на что, все-таки было приятно сознавать, что тебя
признали достойной рая и никто об этом даже не спорит. Ее болезнь кто-то
назвал медленным угасанием, но самой Аманде приятнее было думать о себе,
как о цветке, роняющем лепестки один за другим, пока однажды не останется
ничего, а все вокруг будут плакать и говорить, какой она была терпеливой и
мужественной и как теперь ей должно быть хорошо на небесах...
И, наверно, так бы оно и было, если б не привидение. Сначала Аманда
даже не поняла, что это привидение. Когда она проснулась ночью и увидела
кого-то стоящего у двери, ей подумалось, что это ночная сиделка. Потом она
сообразила, что на сиделке, вероятно, кроме шелковых трусиков и
коротенькой комбинашки должно быть надето еще что-нибудь и к тому же вряд
ли в темноте ее было бы так хорошо видно. Заметив Аманду, привидение
несколько удивилось.
- Ах, простите, пожалуйста, за вторжение, - сказало оно, - я думала,
что вас здесь уже нет, - и повернулось, чтобы уйти.
Привидение оказалось на редкость нестрашное - девушка с приветливым
лицом, рыжеватыми волосами и широко открытыми глазами. У нее были
очаровательные ручки и ножки, а фигурке могла позавидовать всякая женщина.
Аманда подумала, что девушка старше ее лет на семь или восемь.
- Пожалуйста, не уходите, - повинуясь мгновенному импульсу, попросила
Аманда.
Привидение обернулось с некоторым удивлением.
- А вы не боитесь меня? - спросило оно. - Знаете, люди обычно так
пугаются, что даже визжат.
- Непонятно, почему, - сказала Аманда. - Но мне-то вообще пугаться
нечего, я сама, наверно, скоро стану похожей на привидение.
- Ну, что вы, - вежливо возразило привидение.
- Садитесь сюда, - пригласила Аманда, - если вам холодно, можете
завернуться в одеяло.
- К счастью, холод меня не беспокоит, у меня совсем другие заботы, -
ответило привидение и уселось на край постели, изящно закинув ногу на
ногу.
- Меня зовут Аманда, - представилась хозяйка.
- А меня Вирджиния.
Последовала небольшая пауза.
Аманда сгорала от любопытства, наконец не выдержала и спросила:
- Простите, если я задаю бестактный вопрос, но как это случилось, что
вы стали привидением? Ведь обычно после смерти люди сразу попадают либо в
одно место, либо в другое, если вы понимаете, что я имею в виду.
- Да, понимаю: либо в рай, либо в ад, но все это не так просто, как
вам кажется. Вот у меня, например, особый случай: пока что я нечто вроде
перемещенного лица. Мое дело все еще в стадии рассмотрения - вот я и
блуждаю, пока они там наверху решат, что со мной делать.
Аманда ничего не поняла.
- Как это? - спросила она в недоумении.
- Ну, видите ли, когда муж меня задушил, все сначала решили, что это
обыкновенное убийство, но потом кто-то поднял вопрос, не было ли
провокации с моей стороны. И вот, если они решат, что я нарушила какую-то
там статью, то все подведут под самоубийство, и тогда мои дела плохи.
Конечно, я подам апелляцию, ссылаясь на более раннее встречное
провоцирование - ведь мой муж из тех тихонь, что и святую выведут из себя.
1 2