И вот ими он пытается тормозить свое движение. Кончики пальцев растопырены
и напряжены. Если бы хоть что-то попалось на их пути, то человек,
несомненно, удержался бы. И вдруг носилки останавливаются у самой топки.
Новый персонаж на экране, одетый в халат, как и все кочегары, делает им
знак рукой. И. повинуясь его жесту, они снимают носилки с направляющих
желобов и вновь устанавливают у стенки на задние ручки. В чем дело? Почему
задержка? Ах, вот в чем дело. В зал крематория на низкой тележке
вкатывается еще один гроб. Он уже заколочен. Он великолепен. Он элегантен.
Он украшен бахромой и каемочками. Это почетный гроб. Дорогу почетному
гробу! Кочегары устанавливают его на направляющие желоба, и вот он пошел в
свой последний путь. Теперь неимоверно долго нужно ждать, пока он сгорит.
Нужно ждать и ждать. Нужно быть терпеливым...
А вот теперь, наконец, и очередь привязанного. Носилки вновь на
направляющих желобах. И я снова слышу этот беззвучный вопль, который,
наверное, способен срывать двери с петель. Я с надеждой вглядываюсь в лицо
привязанного. Я стараюсь найти признаки безумия на этом лице. Сумасшедшим
легко в этом мире. Но нет этих признаков на красивом мужественном лице. Не
испорчено это лицо печатью безумия. Просто человеку не хочется в печку, и
он это старается как-то выразить. А как выразишь, кроме крика? Вот он и
кричит. К счастью, крик этот не увековечен. Вот лаковые ботинки в огонь
пошли. Пошли, черт побери. Бушует огонь. Наверное, кислород вдувают. Два
первых кочегара отскакивают в стороны. два последних с силой толкают
носилки в глубину. Двери топки закрываются, и треск аппарата стихает.
- Он... кто? - Я и сам не знаю, зачем такой вопрос задаю.
- Он? Полковник. Бывший полковник. Он был в нашей организации. На высоких
постах. Он организацию обманывал. За это его из организации исключили. Вот
он и ушел. Такой у нас закон. Силой мы никого не вовлекаем в организацию.
Не хочешь - откажись. Но если вступил, то принадлежишь организации
полностью. Вместе с ботинками и галстуком. Итак... Я даю последнюю
возможность отказаться. На размышление одна минута.
- Мне не нужна минута на размышление.
- Таков порядок. Если тебе и не нужна эта минута, организация обязана
тебе ее дать. Посиди и помолчи, - Седой щелкнул переключателем, и длинная
худая стрелка, четко выбивая шаг, двинулась по сияющему циферблату. А я
вновь увидел перед собой лицо полковника в самый последний момент, когда
его ноги уже были в огне, а голова еще жила: еще пульсировала кровь, и еще
в глазах светился ум, смертная тоска, жестокая мука и непобедимое желание
жить. Если меня примут в эту организацию, я буду служить ей верой и
правдой. Это серьезная и мощная организация. Мне нравится такой порядок.
Но, черт побери, я почему-то наперед знаю, что если мне предстоит вылететь
в короткую квадратную трубу, то никак не в гробу с бахромой и каемочками.
Не та у меня натура. Не на тех я, которые с бахромой... Не из тех.
- Время истекло. Тебе нужно еще время на размышление?
- Нет.
- Еще одна минута?
- Нет.
- Что ж, капитан. Тогда мне выпала честь первым поздравить тебя со
вступлением в наше тайное братство, которое именуется Главное
разведывательное управление Генерального штаба, или сокращенно ГРУ. Тебе
предстоит встреча с заместителем начальника ГРУ генерал-полковником
Мещеряковым и визит в Центральный Комитет к генерал-полковнику Лемзенко. Я
думаю, ты им понравишься. Только не вздумай хитрить. В данном случае лучше
задать вопрос, чем промолчать. Иногда в ходе наших экзаменов и
психологических тестов такое покажут, что вопрос сам к горлу подступает. Не
мучь себя. Задай вопрос. Веди себя так, как вел себя сегодня здесь, и тогда
все будет хорошо. Успехов тебе, капитан.
ГЛАВА 1
1.
Если вам захотелось работать в КГБ, то езжайте в любой областной центр.
На центральной площади всенепременно статуя Ленина стоит, а позади нее
обязательно огромное здание с колоннами - это обком партии. Где-то тут
рядом и областное управление КГБ. Тут же, на площади, любого спросите, вам
любой покажет: да вон то здание серое, мрачное, да, да, именно на него
Ленин своей железобетонной рукой указывает. Но можно в областное управление
и не обращаться, можно в особый отдел по месту работы обратиться. Тут вам
тоже каждый поможет: прямо по коридору и направо, дверь черной кожей обита.
Можно стать сотрудником КГБ и проще. Надо к особисту обратиться. Особист на
каждой захудалой железнодорожной станции есть, на каждом заводе, а бывает,
что и в каждом цеху. Особист есть в каждом полку, в каждом институте, в
каждой тюрьме, в каждом партийном комитете, в конструкторском бюро, а уж в
комсомоле, в профсоюзах, в общественных организациях и добровольных
обществах их множество. Подходи и говори: хочу в КГБ! Другой вопрос -
примут или нет (ну, конечно же, не примут!), но дорога в КГБ открыта для
всех, и искать эту дорогу совсем не надо.
А вот в ГРУ попасть не так легко. К кому обратиться? У кого совета
спросить? В какую дверь стучать? Может, в милиции поинтересоваться? В
милиции плечами пожмут: нет такой организации.
В Грузии милиция даже номерные знаки выдает с буквами "ГРУ", не
подозревая, что буквы эти могут иметь некий таинственный смысл. Едет такая
машина во стране - никто не удивится, никто вслед не посмотрит. Для
нормального человека, как и для всей советской милиции, эти буквы ничего не
говорят и никаких - ассоциаций не вызывают. Не слышали честные гражданке о
таком, и милиция никогда не слышала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17