Через евнуха он решился послать ей записку.«Федима, дочь моя, — писал он, — правда ли, что человек, который теперь твой муж, сын Кира?»«Не знаю, — отвечала дочь, — мы в гареме не знаем чужих мужчин, и раньше Бардию я никогда не видала».На другой день, позванивая полученными монетами и бормоча проклятия, евнух прятал на груди новую записку.«Если сама ты не знаешь сына Кира, — писал придворный, — то спроси Атоссу, кто такой супруг ее и твой, она ведь хорошо знает своего брата».Дочь отвечала, что ни с Атоссой, ни с другими женами она не может теперь перемолвиться ни словом. «Как только этот человек, кто бы он ни был, сделался царем, он отделил нас одну от другой».Это было уже странно. Но у мага Гауматы был один признак, по которому его нетрудно было опознать. В свое время Кир за какую-то провинность отрезал ему уши.«Когда он уснет, — писал придворный своей дочери, — ощупай его уши. Если он окажется с ушами, то знай, что супругом имеешь сына Кира. Если без ушей, то ты живешь с магом». Федима долго боялась сделать это. Если человек этот действительно окажется без ушей и поймет, что тайна его раскрыта, он, несомненно, убьет ее. Наконец, когда настала ее очередь идти к мужу, Федима решилась.Утром придворному стало известно, что под личиной царя скрывался человек без ушей. Это был маг Гаумата. Не сразу решился придворный открыть эту тайну своим друзьям. На следующий день в его доме собралось шестеро самых близких. Прежде чем открыть им то, что стало ему известно, придворный потребовал, чтобы они дали клятву сохранить все в тайне. Они поклялись богами в верности друг другу. Узнав же страшную новость, растерялись. «Лучше бы я не приходил сюда и не знал ничего!» — подумал каждый.Выступить сейчас против мага было невозможно. У них не было ни солдат, ни верных людей. Отложить расправу, пока удастся собраться с силами, тоже было нельзя. Если маг узнает о заговоре, их ждет страшная смерть. Но не всех. Одного из них, того, кто донесет, маг пощадит. Вот почему каждый, для того чтобы его не опередил другой, прямо из этого дома наверняка поспешил бы во дворец. Об этом думали все, но никто не решался сказать вслух. Пока не заговорил сын царского наместника Дарий, бывший среди них.— Мы должны действовать сегодня же, — сказал он, — если сегодняшний день будет упущен, я сам донесу обо всем магу!Так эти семеро, связанные взаимным недоверием и страхом куда больше, чем клятвой в верности, сели на коней и все вместе, не расставаясь, подъехали к воротам дворца. Они были из знатных фамилий, и не посмела чинить им препятствий. Но во внутреннем дворе путь им преградили евнухи, которые обнажили мечи. Заговорщики быстро уложили на месте неповоротливых стражей гарема и бросились во внутренние покои. Когда, услышав шум, маг хотел было скрыться в соседней темной комнате, один из ворвавшихся бросился на него. В темноте они упали на пол, тщетно пытаясь одолеть друг друга. Дарий в нерешительности стоял над ними с занесенным мечом, не зная, что делать.— Бей мечом! — крикнул заговорщик, который боролся с магом.— Темно, я могу убить тебя.— Все равно, бей по обоим… Дарий взмахнул мечом и убил мага.Так повествует об этой странной истории Геродот. Царем обширнейшей Персидской державы стал Дарий. И сегодня на огромной скале по дороге между Тегераном и Багдадом можно видеть высеченный на камне рассказ об этом событии. Надпись эта была сделана по приказу Дария. «Дарий убил мага и стал царем», — гласит заключительная фраза текста.Рассказ Геродота — одно из самых первых упоминаний о самозванцах.Позднее личности, подобные магу Гаумате, появляются и в Греции, и в Риме, и в Византийской империи. Нередко они играют крупную роль в истории, но уходят чаще всего инкогнито, как и пришли, скрывая свои лица от любопытства современников и будущих поколений.Таким был, например, Андрикс, возглавивший в свое время борьбу Македонии против Рима. Римские легионы нанесли тяжелое поражение его родине. Страна лежала в развалинах, царь Персей был убит. Сын и наследник царя Филипп погиб еще раньше. Народ был обезглавлен, и не было человека, который мог бы поднять его на борьбу против Рима. Тогда-то и появляется в Македонии Андрикс. Полибий пишет, что он объявился внезапно, «словно упал с неба». Он называл себя Филиппом, сыном царя Персея. Это может показаться странным, но многие без колебаний признали его Филиппом. Самое убедительное доказательство — его поразительное сходство с Персеем. Даже фракийский царь Терес, женатый на сестре Персея, признает его. Как Филиппу, сыну Персея, он вручает Андриксу командование над своим войском для борьбы против Рима. Другие фракийские цари один за другим тоже заявляют о признании. К Андриксу прибывают посольства из Карфагена и других стран. Называя его Филиппом, послы обещают ему поддержку в борьбе против Рима.Кто же был этот человек, возложивший на себя корону царя Македонии? Мнения историков расходятся. Тит Ливии утверждал, что Андрикс был человеком низкого происхождения, сыном суконщика. Нет ничего удивительного, что другие римские историки разделяют точку зрения Ливия. Ведь речь идет о враге Рима. И можно ли больше унизить врага, чем сказав о его неблагородном происхождении? И наоборот, возражая Ливию, греческий автор Павсаний утверждает, что это был действительно Филипп, сын царя Персея.После ряда блестящих побед над римскими легионерами Андрикс в конце концов был разбит и попал в плен. Во время триумфального шествия, устроенного по этому поводу в Риме, его вели за колесницей победителя. О чем думал этот человек в те минуты, когда над ним глумилась римская чернь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131