Даже не знаю, с чего начать! В моем маленьком мирке каждая новость кажется
громадной, самой важной, не может быть важней! Повесился Дикки из сто четы
рнадцатой камеры Ц тюрьма жужжит, как улей. Забили до смерти Вильяма за п
опытку к бегству Ц новый бум. Вышел на свободу банкир Гарри, перестук во в
сех камерах, событие номер один, тема для разговоров на неделю, пока снова
кто не удавится…
Но то событие, которое произошло с Айром Маралатом, до сих пор на устах у к
аждого.
Итак, по порядку. Начальник тюрьмы вызвал Айру к себе и сказал ему, что вла
сти нашли его дочку, которую удочерили люди, состоящие в дружбе с губерна
тором Огайо, после того как его несчастная жена Дора умерла в пургу, под за
бором, с крошкой, завернутой в тряпье. Девушке теперь семнадцать, она глав
ная красавица штата, со всей Миссисипи люди приезжают на нее любоваться.
Более того, в архиве шахты нашли описание героического поступка Маралат
а, когда он спас жизнь двадцати рабочим, поплатившись за это своим здоров
ьем и жизнью несчастной жены. Все это дало возможность властям предержащ
им помиловать его после того, как он отсидел на каторге семнадцать лет, тр
и месяца и два дня.
Маралату выдали отрез и кожу, портные сшили ему костюм и башмаки, и он выше
л из тюрьмы Ц крадучись, опасливо озираясь по сторонам, как любой ареста
нт, проведший за каменными стенами почти половину жизни. Ему сказали, что
дочке о нем ничего не известно; о «Тюремном дьяволе» она, конечно же, была
наслышана, как и все жители Огайо, но девушка и представить себе не могла,
что двухметровое заросшее чудище, содержавшееся в клетке, было ее отцом.
Это повергло Маралата в страшную, недоумевающую тревогу, руки его трясли
сь, когда он прощался с нами, а в глазах стояли слезы… Он то и дело повторял:
«Боже, как мне поступить, научи меня! Научи меня, боже, научи!» Да, забыл тебе
сказать, что в последний месяц перед освобождением тюремная администра
ция позволила ему завести в камере канареек, и он вышел на свободу с клетк
ой, в которой были две голосистые пичуги; он сам учил их мелодиям, они подр
ажали ему и никогда не улетали от него, несмотря на то, что он постоянно вы
пускал их на волю…
Словом, он ушел из тюрьмы с канарейками и пятью долларами, как и полагаетс
я каждому освобожденному, и след его между тем простыл, ни слуху ни духу, х
отя он обещал писать нам про свою жизнь.
Тогда решили обратиться к приемной матери его дочки, и Дженнингс уговори
л начальника тюрьмы написать ей официальное письмо с вопросом, не появля
лся ли в их доме «Тюремный дьявол».
Через два часа в тюрьму приехала девушка поразительной красоты и грации
, дочь Маралата. Ей рассказали всю правду об отце.
Более всего узников потрясло и растрогало, как она рыдала, обвиняя тюрем
щиков, отчего они не сообщили обо всем заранее. Эти ее слова были для нас В
еликим Лекарством Надежды, дорогой Ли.
Оказывается, именно она, его дочь, несколько недель назад отворила дверь
громадному седому старику с маленькой клеткой в руке, где сидели канарей
ки.
Ц Не хотите ли вы купить их за доллар? Ц спросил свою дочь Маралат. Он смо
трел на девушку и плакал. Решив, что это какой-нибудь пьянчужка, девушка д
ала ему серебряную монету и ушла в дом. Одно только ее поразило, когда она
закрывала дверь: ей послышалось, что старик сказал: «Прощай, моя маленька
я Дора» (так девочка была похожа на свою родную мать несчастную жену Айры
!).
Дочь Айры потребовала, чтобы полиция немедленно нашла ей отца. Она получ
ила хорошее образование, знала законы, но сердце ее не зачерствело от это
го горестного знания.
Поскольку ее приемные родители являются друзьями губернатора, полицию
подняли на ноги, но все оказалось тщетным…
И лишь спустя три недели, когда пошел снег с дождем, Маралат вернулся в тюр
ьму Ц больной, голодный, оборванный. Послали за его дочерью. Айра лежал в
госпитале, на койке возле зарешеченного окна весь обметанный лихорадко
й, с высочайшей температурой, то и дело обрушиваясь в тревожное беспамят
ство. Девушка бросилась ему на грудь, стала шептать, что она его дочь, Мэри,
молила Айру не умирать, рассказывала ему, как они теперь будут жить вмест
е, счастливо и долго…
Айра открыл глаза, в них были слезы счастья, он погладил лицо дочери грома
дными ладонями, которые никогда не знали радости отцовства, прошептал чт
о-то доброе, закрыл глаза и умер…
Как всегда в нашей жизни, справедливость торжествует, но торжествует сли
шком поздно, когда и не нужна уж она, да и есть ли эта справедливость, коли ж
ертва не смогла воспользоваться ее плодами? Лишь то угодно Судьбе, что пр
иходит в свое время. Лишь то нужно людям, что успевает к тому моменту, когд
а ждут . Если бы я решился когда-нибудь описать эту судьбу, я бы
обязательно сделал так, чтобы справедливость восторжествовала через г
од-два, но ведь это невозможно, поскольку Мэри не могла бы понять, что седо
й великан с канарейками Ц ее отец… Маленькие дети боятся заросших велик
анов в скрипучих тюремных башмаках (их у нас специально шьют скрипучими
Ц на случай побега; надсмотрщикам легче нести караульную службу; бедняг
а Дженнингс решил бежать и был схвачен именно из-за проклятых башмаков, п
оплатился за это карцером и битьем палками над желобом, по которому слив
ают кровь, оставшуюся после экзекуции «воспитательного характера»). Так
что рассказ невозможен, ибо в нем будет нарушена великая традиция времен
и, места и действия. А если б и был возможен, я бы все равно не стал его писат
ь…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71