И еще я думаю про то, что ты вступил в полосу невезения, Билл, и поэтому тебе
надо быть особенно осторожным.
Я никогда не забуду, как к нам на ранчо приехал этот миллионер Джим Диксон
, состоявшийся на своем бродяжничестве в Колорадо, где он застолбил деся
ток хороших жил, и написал об этом книгу, и прибыл к нам, чтобы ты Ц Самый Та
лантливый Карикатурист в Округе Ц сделал иллюстрации к его книге, и как
ты великолепно рисовал для этого самого Диксона, и как мы все покатывали
сь со смеху, когда ты показывал свои иллюстрации, а Диксон все мрачнел, и м
рачнел, и говорил, что ты Гений из Гениев, потому что никогда не был в Колор
адо, но рисуешь так, словно бы ты искал там золото, а не он, и в конце концов, у
пившись, швырнул в костер свою рукопись, позабыв, что ты уже вклеил туда вс
е свои рисунки.
Если бы эта книга вышла Ц ведь он богатый, этот Диксон, он бы хорошо уплат
ил и ее б издали на полотняной бумаге, Ц ты бы уже был знаменитым художни
ком и тебе не надо было сидеть в кассе, а потом редактировать газету для Ол
ухов, считающих себя потомками Дидро и Вольтера…
Но уж коль ты редактируешь эту газету и она единственное, что дает тебе де
ньги на жизнь (кстати, я могу помочь тебе в средствах, понятно, без процент
ов, ссужу на год, больше не могу, деньги только тогда деньги, когда они в дел
е, то есть крутятся), то изволь, я выскажу тебе, что мне было бы интересно в н
ей читать. Во-первых, прогноз цен на скот. Причем, если ты будешь уверять ме
ня, что баранина подскочит в цене, а на самом деле она упадет поздней осень
ю, я оседлаю коней, возьму пару верных ковбоев из тех, что учили тебя стрел
ять ночью по «десперадос» Ц в тот именно момент, когда те улыбались (они ж
е так белозубы, что единственно по чему их можно было вычислить в темноте,
так по этому), приеду в Остин ночью, а на рассвете ты будешь искать на пепел
ище твоей редакции остатки типографских станков и то самое зеркальце, в
котором грустно рассматриваешь себя после работы, во время мытья рук.
Во-вторых, мне интересно читать про то, кто с кем спит из знаменитостей, ос
обенно из мира искусств. Это дает возможность мужьям отвоевывать хоть ка
кую-то толику свободы у своих любимых, легко осваивающих профессию тюре
мщика, словно бы они все проходили курс молодого надсмотрщика в утробе м
амочек. Как ведь хорошо, листая вечером газету, заметить любимой: "Крошка,
послушай-ка, великий актер Пьер Шибо только тогда добивался успеха на сц
ене, когда начинал роман с молоденькой хористкой, на который его жена смо
трела сквозь пальцы, ибо «так нужно гению». Конечно же, любимая скажет, что
ты не Пьер Шибо, и невеликий актер, и работаешь не на сцене, а в хлеву, но ты б
лагодаря свободной прессе имеешь возможность заметить ей, что успех Пье
ра Шибо исчислялся не только количеством вызовов, но и более высокими го
норарами за изображаемое. О, когда речь идет о том, что любимый принесет в
клюве лишнюю тысячу зелененьких, благородная матрона задумается, прежд
е чем отрезать «нет». Она будет долго и тяжело думать, что помешает ей проя
вить обычную бдительность тюремного стража, а ты не мужчина, если не смож
ешь воспользоваться этим и в дальнейшем закрепить успех! Поскольку своб
ода отвоевывается по дюймам, наивно полагать, что ее можно получить всю с
разу, целиком, купно.
В-третьих, меня, как обывателя, не может не интересовать страница уголовн
ой хроники, в которой рассказывают о грабежах, насилиях (с подробностями),
кошмарных убийствах на почве ревности и налетах на банки (как и все, я зави
дую банкирам и радуюсь, когда их грабят).
Чего я не читаю в газете? Во-первых, грустные истории про всякого рода про
исшествия, связанные с тем, как обижают бедных. До тех пор, пока человек им
еет руки, ноги и зубы, он обязан драться за самого себя, а не передоверять э
то дело газетчикам, даже столь добрым и отзывчивым, а потому безрассудно-
смелым, каким является Билл Портер.
Во-вторых, мне скучно читать про то, что происходит за океаном, в древней Е
вропе, потому что я Ц при всем моем желании Ц никак не могу повлиять на т
амошнюю ситуацию, поскольку овцы у них свои, хлеб свой и коней хватает.
В-третьих, меня раздражают менторские нотации, которые распространены в
центральных газетах, где за меня думают, за меня решают все государствен
ные дела, а мне лишь предписывают, как поступать, о чем думать и что предпр
инимать для всеобщего развития. Извините, но у меня своя голова на плечах,
разрешите мне самому думать, ибо чем ответственнее я буду думать о своем
месте в жизни, тем будет лучше Штатам.
Вот, дорогой Билл, я и ответил на твой вопрос. Пожалуйста, не сердись, если ч
то не так.
Кстати, «Малыш», который убил Тонью, снова вернулся в наши края, взял себе
в любовницы сестру Тоньи, похожую на нее как две капли воды, угнал в Мексик
у два стада Дикого Рафаэля и ограбил салун «Хромого Носорога». Мы решили
поохотиться на него. На этот раз он не уйдет. Если у тебя есть желание, прие
зжай ко мне (твой винчестер висит над моей кроватью), надевай свои джинсы,
сомбреро и мексиканские шпоры и мотай вместе с нами! Потом напишешь об эт
ом для своего «Перекати-поля». Мое предложение вполне серьезно.
Посылаю тебе восемь долларов двенадцать центов с просьбой считать меня
подписчиком твоей газеты. В течение этой недели я намереваюсь переговор
ить с моими друзьями в форте. Думаю, ты приобретешь еще семь-восемь новых
читателей. Напиши для них что-нибудь кошмарное, это будут листать, и ты за
ткнешь за пояс «Нью-Йорк таймс».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71