Ленька медленно вышел из самсоновского кабинета. Самсонов заметил, что л
ицо у парня белое, с синяками под глазами.
Ц Что с тобой?
Ц Это ты доводишь его до болезни! Ц крикнула Людмила Аркадьевна.
Ц Что с тобой? Ц повторил Самсонов, поморщившись.
Ц Ничего, Ц ответил Ленька, Ц просто я вас ненавижу…
И Ц ушел из дому.
Самсонов обернулся к Рослякову и сказал:
Ц В общем-то, ничего особенного позавчера не произошло.
Ц Ссоры дома никакой не было?
Ц А это, пожалуй, наше личное дело.
Ц Если бы не ограбление приходной кассы.
Ц Вы проводите связь между этими событиями?
Ц Я пока, Алексей Алексеевич, ничего не провожу. Я пока спрашиваю…
Ц Ну дальше? Ц попросил Лев Иванович.
Ц А дальше я хотел все рассказать отцу.
Ц Почему не рассказал?
Ц Да так…
Ц Это не ответ. Тебя спросят об этом в участке.
Ц Где?
Ц В милиции. Ты должен помочь им абсолютной правдой, понимаешь, Леонид? А
бсолютной, если хочешь Ц геометрической правдой.
Ц Ну, в общем, им было не до меня.
Ц Кому?
Ц Отцу. Матери.
Ц Какая-нибудь семейная неурядица?
Ц Да.
Ц Пустяк. В семье могут быть трения, но тебя это никоим образом не касает
ся.
Ц Если восемь лет одно и то же, Ц касается, Лев Иванович. Я и стихи от тоск
и писать начал.
Ц Это, Леонид, неправда. Стихи от тоски не пишутся. А если и пишутся, то вых
одят они наиотвратительнейшими.
Ц «Я помню чудное мгновенье…» не с радости написано.
Ц Верно. Оно Ц от грусти. Но тоска Ц нечто совершенно грусти противопол
ожное. Тоской в прошлые годы институтки страдали. Но об этом после. Ты знае
шь, куда надо ехать?
Ц Да.
Ц По-видимому, тебе хотелось бы, чтобы мы поехали вместе?
Ц Что вы, Лев Иванович…
Ц Ну, полно.
Ц Лев Иванович, можно мне вас попросить?
Ц Пожалуйста.
Ленька достал из кармана плоский «вальтер» и положил его на стол.
Ц Что это?
Ц Пистолет моего отца. Если я его привезу туда с собой, я подведу отца. Пон
имаете?
Лев Иванович пожевал бороду, откашлялся и спросил:
Ц Ты стрелял из него?
Ц Нет.
Ц Нельзя говорить половину правды, Леонид. Тогда лучше не говорить вовс
е.
Ц Я же подведу человека.
Ц Ты уже его подвел. Поехали. Забери эту вещь в карман, я не смогу выполнит
ь твоей просьбы, как мне это ни больно…
Ц Вы меня учили добру, Лев Иванович. А какое же будет добро, если я подведу
отца Ц ни в чем не виноватого человека?
Ц Я не хочу сейчас казаться моралистом, Леонид. Только я очень верю: ты до
лжен отнести им этот револьвер.
Ленька усмехнулся и сказал:
Ц Знаете, не надо вам ехать со мной.
Ц Отчего так?
Ц Я не хочу, Лев Иванович. Вы даже можете к ним позвонить и вызвать их сюда
, а пока запереть дверь на ключ. Телефон Ц ноль два, добавочный Ц дежурно
го. Все очень просто.
Ц В тебе сейчас говорит нечто незнакомое мне.
Ц Во мне сейчас ничто не говорит, Лев Иванович. Сейчас во мне все визжит и
трясется, потому что я иду в тюрьму. Иду в тюрьму за глупость, понимаете, Ле
в Иванович? Иду в тюрьму, где сидят жулики и убийцы, насильники и растратчи
ки! А я иду туда с вашими наставлениями о добре и со своими стихами, понима
ете вы?!
Ц Успокойся…
Ц Успокаиваются, когда есть что успокаивать! А у меня нечего успокаиват
ь! Я обманывал и себя и вас, когда только что говорил о стихах, и о «чудном мг
новенье», и добре, и зле! Я слышу сейчас только одно слово: тюрьма! тюрьма! И
больше ничего! Я пустой совсем! Нет меня! Нет! Нет! Нет!
Ц Леонид, я прошу тебя выслушать то, что я скажу. У меня было два сына: комб
риг Страхов и полковник Страхов. Они погибли в тридцать седьмом году вме
сте с Тухачевским. Я тоже тогда думал, что мир кончился, что я пустой, что ме
ня больше нет, что я никогда и никому больше не смогу принести добра или сд
елать зло. Но ведь я жив. Но ведь я уже двадцать пять лет после этого читаю в
ам Пушкина и Достоевского!
Ц Это к тому, что человек живуч! Так, Лев Иванович?
Ц Уходи, Ц сказал старик. Ц Мне неприятен разговор с тобой.
Ц Прогнать всегда легко. И вы же остаетесь победителем. И еще: ваши сынов
ья были героями, а я в шестьдесят втором, Ц негодяй и дурак. Не надо провод
ить таких сравнений, они оскорбляют память ваших детей. До свиданья, Дев И
ванович.
Ленька поднялся и пошел к двери. Открыв ее, он оглянулся и увидел старика
Ц сутулого, в заплатанной парусиновой толстовке, среди книг и карандашн
ых рисунков, рядом с поломанной тахтой, укрытой порыжелым одеялом, прожж
енным в нескольких местах папиросами.
У Леньки затряслись губы… Он вдруг вспомнил те долгие вечера, когда стар
ик сидел с ним и читал ему стихи, когда он, радуясь, жарил яичницу с луком и п
ел греческие песни; когда он помогал ему решать проклятые геометрически
е задачи; когда он спасал его перед директором за все те штуки, которые Лен
ька проделывал. Он вспомнил, как старик приглашал его в театры и ужасно ко
нфузился из-за того, что у него были рваные ботинки, и поэтому не вставал с
кресла и не выходил в фойе. Все это вспомнил Ленька, и лицо его тряслось вс
е больше и больше, а старик стоял молча и не смотрел на него, а только быстр
о моргал глазами и все время поводил головой, как лошадь, которой трет хом
ут.
Ленька бросился к старику, прижался к нему и стал повторять:
Ц Не сердитесь, Лев Иванович, не сердитесь, пожалуйста, не сердитесь, Лев
Иванович, не сердитесь только, миленький…
Старик погладил его по голове и тихо сказал:
Ц Поехали, Ленечка. Я на тебя не сержусь.

Алиби Ц Хлебников

«После того как меня отпустили из милиции, куда я был отправлен завучем и
з-за бульдога, я пошел в школу, но там завуч сказала мне, что я из школы искл
ючен и к экзаменам на аттестат зрелости допущен не буду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9