— Ты так считаешь? — снова спросил Брежнев.
— А разве это не так? — Суслов растерянно развел руками.
— Я следил за этим матчем! — громовым голосом произнес Брежнев.
Суслов сжал плечи, почуяв недоброе. Диаманта, кокетливо прищурив глазки, с восторгом смотрела на своего царственного друга. Брежнев тем временем продолжал:
— Этот муфлон вел 5:2. Потом стало 5:5. Он просто чудом выиграл последнюю партию.
— Это не чудо, Леонид Ильич. Это наш советский характер!
— Да какой там, в пизду, характер?! Ему просто повезло! Уверен, что он сидел там с полными штанами жидкого дерьма.
— Все хорошо, что хорошо кончается, Леонид Ильич, — осторожно заметил Суслов.
— Это верно, — согласился Брежнев. — Но какой ценой! Мы пошли на международный скандал, используя жену и сына Корчного в качестве заложников. Мы создали Карпову неслыханные условия. До смешного дошло — кефир специально для него в каком-то НИИ создали! И несмотря на все это, он не сумел доказать своего превосходства над Корчным. Мы себя так сильно скомпрометировали, а он там чуть не усрался. Без помощи гипнотизера Карпов проиграл бы без всякой борьбы. У него бицепс тоньше, чем у Корчного — хуй!
— Осмелюсь заметить, Леонид Ильич! Эта история с гипнотизером — выдумка Корчного.
— Это ты двумстам пятидесяти миллионам болванов по телевизору объяснять будешь! А мне не надо! Подумать противно, что теперь придется принимать этого мозгляка в Кремле, слушать его кастрачий голос. Кстати, подготовь все это. Ну и ответную телеграмму, сам понимаешь. Орден не забудь!
— Все сделаем, Леонид Ильич!
— Но впредь мы не можем так рисковать. Отныне шахматную корону я беру на себя. Все приходится делать самому! Решительно все! Ни на кого нельзя положиться. Все очень ловко устроились! Лежат себе в жопу пьяные на диванах и смотрят программу «Время». А диктор им вещает: «Добрый вечер, дорогие товарищи телезрители! Леонид Ильич Брежнев сегодня отбыл на кратковременный отдых в Крым». И все довольные принимают еще по стакану. А если завтра программу «Время» начнут так: «Добрый вечер, дорогие товарищи телезрители! Леонид Ильич Брежнев сегодня отбыл на постоянное место жительства в государство Израиль!» Что тогда?
— Без вас, Леонид Ильич, мне будет очень трудно работать,
— искренне сказал Суслов.
— Да я не тебя имею ввиду, болван! Я про всю страну говорю! Что вы будете делать, когда я умру?
— Что вы такое гово…
— Помолчи, идиот! Когда я умру, вы все будете в полнейшей жопе! Через несколько лет после моей смерти эта страна развалится! Ну скажи, болван, кто займет мой пост?
— Я не знаю, Леонид Ильич, — растерялся Суслов. — Вероятно…гм… Юрий Владимирович.
— Вероятно, — согласился Брежнев. — А хуй ли толку? Ну ладно… Да, кстати о Крыме, Диаманта, — Брежнев взглянул на часы. — Ты не забыла? Через два часа мы вылетаем в Мисхор. Пойди, отдай необходимые распоряжения!
— Что хочешь посмотреть в самолете, Лео? — спросила Диаманта. — Час назад получена видеозапись матча «Ноттингем Форрест»-«Ливерпуль». Лучшая игра последнего тура английской лиги.
— Н-нет, — поморщился Брежнев. — После этого ужасного финала в Аргентине я что-то не могу смотреть футбол. Эх, наверное я не доживу до того дня, когда сборная Голландии станет чемпионом мира по футболу.
Леонид Ильич тяжело вздохнул и снова закурил.
— Тогда может быть посмотрим хоккей? — предложила Диаманта. — «Монреаль»-«Детройт», из позавчерашнего тура чемпионата НХЛ.
— Это пойдет, — согласился Брежнев.
Величественной походкой мисс Диаманта Гамилтон вышла из кабинета, оставив после себя легкий запах духов «Шанель No5». Брежнев какое-то время молча курил, пуская кольцами дым.
— Леонид Ильич, — осмелился заговорить Суслов. — Вы сказали, что мы скомпрометировали себя историей с семьей Корчного. Неужели вы хотите выпустить этих людей? Подумайте, Леонид Ильич. Ведь через три года Корчной снова может стать претендентом.
— Именно об этом я и думаю, когда говорю, что больше мы не можем так рисковать. Корчной слишком силен для Карпова. Поэтому я и собираюсь прибрать шахматную корону к своим рукам. Но пока мы еще подержим семью Корчного. Корчной сам виноват. Порядочные люди, сваливая на Запад, не оставляют здесь семьи. Мне в связи с этим вспоминается следующая история.
Леонид Ильич затушил сигарету и принялся рассказывать.
— В годы войны я дружил с Гришей Аронсоном. Был он совсем молоденький лейтенант в штабе восемнадцатой армии. Ему и к концу войны было лет двадцать пять — двадцать шесть — не больше. Дружили мы крепко. Ну, а после войны разбросало нас, как водится. И вот лет пять назад выступал я в Ленинграде перед трудящимися завода «Электросила». Смотрю — во втором ряду Гриша сидит. Изменился, конечно, постарел, но я его сразу узнал. Махнул ему рукой, он заулыбался. Я так обрадовался, а после выступления забыл спросить про него. Потом дел было по горло. Периодически я вспоминал, что надо бы Гришку разыскать, но все как-то руки не доходили. И вот, наконец, в прошлом году поручил я этому лысому… как его… недавно из Ставрополя…
— Горбачев? — подсказал Суслов.
— Да, кажется. Поручил я ему Гришу найти. Дал ему имя, фамилию, примерный возраст, место работы пятилетней давности — нетрудно найти. Этот лысый гангстер из Ставрополя спрашивает: «Что прикажете с ним сделать, Леонид Ильич, забрать или убрать?» Я аж взбеленился! Разок ему по еблу съездил и говорю: «Ты мне тут Аль Капоне из себя не строй! Мне нужен домашний адрес и телефон этого человека. И никакой самодеятельности!» В тот же день этот лысый интеллигент в маминой кофте принес мне Гришин телефон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10