Знаю, знаю, что ты хочешь сказать. Но на этот раз я не пр
иму никаких отговорок.
Ц Вы не сможете меня заставить.
Ц Могу! В общем так, или ты идешь вместе с классом или не идет никто.
Ц Это нечестно, Ц дернулся я и понял, что совершил ошибку. Виктор Семено
вич, заметив первые мои эмоции после аварии, обрадовался.
Ц Может и нечестно, но я так и сделаю, Ц твердо пообещал он.
Я задумался. Какое мне собственно дело до всего этого класса? Ну не сходят
в музей один раз. И тут же я понял, что это для меня не сходить в музей ничего
не значило. Сколько я их повидал уже? А для всех этих детей выход за предел
ы территория интерната праздник. Я не боялся, что меня возненавидят Ц ме
ня и так не любят. Но все же я считал нечестным лишать их этого праздника. П
росто не мог. Не мог несмотря ни на что.
Ц Хорошо, Ц сдался я. Ц Я пойду.
Ц Вот и замечательно. В таком случае иди и собирайся. Экскурсия начнется
через час.
Виктор Семенович кивнул и зашагал в сторону здания. Я проводил его хмуры
м взглядом, вздохнул и нехотя поплелся следом. Нарушить свое обещание я н
е мог. Тем более обещание Виктору Семеновичу.
В комнатах царило оживление. Все жили предвкушением экскурсии. Даже ко м
не цеплялись гораздо меньше обычного.
Старая Наседка собрала всех в коридоре.
Ц Я надеюсь, вы все будете вести себя прилично?
Ц Конечно, Вера Николаевна, Ц ангельским голоском пропел Валерка. Личн
о я бы этому обещанию не поверил, но Старая Наседка приняла все за чистую м
онету. Валерке почему-то она верила. Он вообще ходил у нее в любимчиках, чт
о совсем не говорило о ее уме, за что я и прозвал Веру Николаевну Старой На
седкой.
Ц Так, Золотов, ты готов? Или тебе индивидуальное приглашение надо?
Я неопределенно дернул плечом, не понимая, что ей от меня надо.
Ц Выходим. Ц Старая Наседка захлопала в ладоши, как будто первоклашек с
обирала. Вообще эта манера обращения с нами как с несмышленышами больше
всего раздражала всех. А уж сколько смеха было когда она таким же манером
на виду почти у всего интерната начала разговаривать со своим сыном. Это
сыночек Ц тридцатилетний дядя Ц с трудом вырвался из заботливых рук ма
маши и сбежал. А Старая Наседка, похоже, даже не поняла в какую глупую ситу
ацию поставила своего сына.
Парами мы вышли из ворот Ц еще один идиотизм Старой Наседки. Я видел как м
ногие пытались смущенно спрятать глаза от прохожих, которые с недоумени
ем наблюдали как четырнадцатилетние подростки парами Ц как первоклаш
ки идут по улице. Но попробуй, нарушь строй. Старая Наседка мигом отправит
провинившегося назад, да еще и в интернате придумает наказание. Так же па
рами она посадила нас и в трамвай.

* * *

Исторический музей мне понравился. Конечно, он не чета тому, что я видел в
Москве, но все же. Меня всегда завораживали древние доспехи и мечи, выстав
ленные в витринах. Я мог подолгу стоять около витрины с полуржавым мечом,
представляя того человека, который владел им последним. Перед мысленным
взором вставала жестокая сеча. И вот боец падает, пронзенный вражеским о
ружием. Меч выпадает из его ослабевших рук. Но битва продолжается. Меч вта
птывают в землю. Проходят века и однажды на месте той битвы находят этот м
еч Ц свидетель древних сражений. Вспомнилось сочиненное отцом:

На том поле, у реки далекой
Стрелы жатву собрали свою
И на месте той битвы жестокой
Затуплялись мечи о броню.

Там стонала земля под ногами,
Грохотало от лязга мечей.
И надрывно неслись над полками
Крики тысяч и тысяч людей.

Но проходят года и века,
Зарубцуются старые раны.
Но останется боль навсегда Ц
Боль погибших на поле той славы.

И как будто закат, в кровь окрасив траву
Поднимает из праха могучую рать,
И вот снова в неравном жестоком бою
Все как прежде готовы стоять.

Тих, недвижим этот призрачный строй.
В нем встали солдаты прошедших времен.
Солдаты, навечно обретшие покой
На Калке, в Полтаве и под Москвой…

Но как только везде начинает светать
Незаметно, бесшумно исчезает та рать.
И несется над полем очень тихо, как стон:
“Если будет беда, позовите, мы ждем. Мы придем…”

И пока будем помнить о тех, кто в строю
Насмерть стоял в том кровавом аду
Они будут всегда на том поле стоять
И всегда будут нас охранять, защищать.

Это воспоминание опять вызвало привычную боль в груди. Я замер, стараясь
поскорее взять себя в руки. Однако на этот раз воспоминания принесли не т
олько боль, но и странную радость. Все было как раньше. Казалось вот-вот из-
за двери выйдет мать с отцом. Они никогда не торопили меня, когда я вот так
подолгу замирал перед каким-нибудь экспонатом. Но чуда не произошло. И на
этот раз мне не удалось привычно постоять перед витриной. Старая Наседка
не любила никаких отвлечений. Для нее важно чтобы все было по правилам. Ра
з шла экскурсия, то все должны слушать экскурсовода и никакой самодеятел
ьности. Самодеятельность она вообще не выносила ни в какой форме. Именно
из-за этого, несмотря на то, что мне музей понравился, я мечтал, чтобы экску
рсия закончилась как можно скорее.
Все в мире заканчивается Ц закончилась и экскурсия…
Ц Вы все запомнили, дети? Ц строго спросила Старая Наседка на выходе.
“Дети” угрюмо молчали. Кажется, своими бесконечными одергиваниями она д
остала всех. Да и строя на этот раз никакого не было, несмотря на все призы
вы. Ведь в музее уже все были, а значит, назад никого не отправят. А наказани
е…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29