..
Да, забрались артисты, подумал Колесников. Ступая глубокой колеей, проторенной грузовиками, он добрел, наконец, до распахнутых ворот и повернул к зданию. Его удивило, что ко второму, недостроенному корпусу тоже шла тропинка, или, скорее, цепочка следов. Кто-то прошел туда-обратно всего несколько раз. Следы огибали едва заметный в сугробах цоколь постройки и терялись где-то за ним. Довольно странно. Что могло понадобиться человеку в этих руинах Продовольственной Программы? Ладно, это потом. Колесников поднялся на крыльцо павильона, потопал ногами, стряхивая снег, и позвонил в дверь.
К этому времени работа в студии, буквально, дошла до кипения. На плите пускала густые пары большая цептеровская кастрюля со стеклянной крышкой, оператор с осветителями суетились, готовясь снять крупный план блюда, как только оно доварится, а рядом кипятился и плевался не хуже кастрюли раскаленный до последнего градуса Альберт Щедринский.
- Все! Больше ждать нельзя! Мы же не успеем снять концовку! Давайте, как будто готово!
- Так оно еще невкусное, - возразила Леночка, сооружая себе бутерброд из трех сортов колбасы.
- Мне плевать на вкус! - заорал Щедринский, - Мне важен темп, драйв, эмоция!
- Ну тогда пробуйте, - безжалостно сказала Алла Леонидовна, - только жуйте без отвращения! А то вы мне в прошлый раз загубили крупный план голубца!
- Чем это?! - всколыхнулся ведущий.
- Выражением лица! - срифмовала Леночка и прыснула в бутерброд.
- Та-ак, - Альберт Витальевич пошел пятнами, видными даже сквозь грим. Прекратится когда-нибудь это издевательство?! Я сегодня же расскажу в дирекции, что вы нарочно срываете съемку!
- А я расскажу, что у вас палец порезанный! - не растерялась Леночка. - И вас с программы снимут!
Альберт Витальевич быстро спрятал руку за спину и обвел съемочную группу тяжелым взглядом.
- Избавиться от меня решили?! Ну мы еще посмотрим, кто от кого избавится! Не советую мне дорогу перебегать,- в глазах его засветился безумный огонек, никому не советую! Как бы потом не пожалеть!
Последние слова Щедринский выкрикнул громко, с театральными раскатами, что в драматических спектаклях обычно предшествует появлению нового действующего лица. И действительно - дверь открылась, и в студию осторожно вступил Колесников.
- "Кушать подано", - произнес он сакраментальную фразу, - это здесь?
Альберт Витальевич досадливо поморщился, как артист, которому мешают репетировать.
- С рецептами - в редакцию!
Колесников покачал головой.
- У меня не рецепт.
- А! - оживился Щедринский, - так вас уже отобрали! Вы - гость?
- Нет, я не гость, - вздохнул вошедший, - Я - участковый.
- Э-э.. врач? - не понял Альберт Витальевич.
- Милиционер. Участковый инспектор капитан Колесников. Надо бы поговорить...
В гримерке Щедринский сразу бухнулся на диван, дрожащими пальцами выудил из пачки сигарету и торопливо закурил.
- Ну как вам наша кухня? - спросил он.
- Я, честно говоря, мало в этом понимаю, - признался Колесников, - а вот жена постоянно смотрит. Недавно приготовила карпа в сухарях по вашему рецепту -всем очень понравилось - и мне, и жене, и Тимке.
- У вас сын?
- Нет, две дочери. И кот.
- М-да... Я, собственно, имел в виду нашу телевизионную кухню. Вы, наверное, обратили внимание: шум, ругань... На самом деле у нас чрезвычайно слаженный коллектив. Просто это необходимый элемент творческой атмосферы. Для бодрости, так сказать.
- Да, бывает... - покивал участковый.
- Так что же заставило бдительные органы окунуться в пучину шоу-бизнеса? Альберт Витальевич старался держаться развязно, хотя на душе у него было скверно. Мало ли, зачем пришел к нему этот добродушный мент, отец двух дочерей и кота?
- Нам нужна ваша помощь, - сказал Колесников.
- Слушаю вас, товарищ... - на этом слове Щедринский споткнулся, но другого не подыскал, - ... товарищ капитан.
- Тут на днях из области поступила ориентировочка... - участковый раскрыл папку и вынул листок бумаги. - В райцентре Довольное пропала продавщица гастронома, Сорокина Вера Павловна, сорок седьмого года рождения. Искали чуть не две недели по всей родне, и вдруг дочь увидела ее по телевизору, в вашей программе...
- Ну вот видите! И от нас, значит, бывает польза!
- Не все так просто, Альберт Витальевич. Домой-то она до сих пор не вернулась.
- Погодите, погодите... - Щедринский защелкал пальцами, припоминая. - Вера Павловна, продавщица? Здоровенная такая тетка? Отлично я ее помню! Снималась у нас в конкурсе рецептов.
- Когда это было?
- Когда... - Щедринский посмотрел на большой настенный календарь, весь изрисованный значками и пометками. - Четвертого февраля. Ровно две недели назад.
- Четвертого? - переспросил Колесников. - Как раз четвертого она уехала из Довольного...
- Может, у нее родственники в городе или знакомые?
- Проверяли. Никого.
- Ну, значит, пристукнули тетку, - легко вздохнул Альберт Витальевич. Где-нибудь на обратном пути, в электричке. Сейчас это запросто...
- Тогда было бы тело, - возразил участковый, - а по сводкам...
- Да ладно вам, по сводкам! - отмахнулся телеповар. - Кто их в наше время считает, покойников! А, может, под снегом лежит где-нибудь в лесополосе, весны дожидается... Эх, жалко бабешку! Готовила, правда, так себе, но зато бойкая была, с прибаутками, анекдот даже рассказала. Мы ее хотели объявить победительницей конкурса, пригласили на следующую съемку, а она не явилась. Пришлось Бесноватого вызывать...
- Кого? - удивился участковый.
- А, это фамилия такая - Бесноватый Федя. Единственный наш конкурсант-мужчина. По-моему, тихий шизик какой-то. Но на безрыбье, как говорится...
- Так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11