Человеческое в своем осуществлении требует размаха и далекого присутствия. Теснота значений, смыслов, контактов, их непосредственная обозримость несут в себе постоянную экзистенциальную угрозу. Непредсказуемость телефона нарушает унылую исчислимость бытия. Например тем, что дает бессмыслице хороший шанс стать одним из смыслов.
19 Фрейдовское супер-эго, или инстанция контроля над Я "сверху" было позднее разделено (напр., в трудах Лакана и Эрика Ноймана) на отцовское и материнское супер-эго. Это голоса надзора и утешения, или, соответственно, кнут и пряник, которые субъект носит всегда с собой.
20 ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ГОЛОС
Да, только очень далеко...
-- Ты слышишь меня?
Этот провод - последнее,
что еще связывает меня с нами
-- Я спала с телефоном -
-- Если ты меня не любил,
и если ты был неправ, телефон
станет грозным оружием.
Оружием, не оставляющим следов,
не производящим шума. (франц.)
21 Я вижу тебя вокруг моей шеи (франц.)
22 Термин "synecdoche" используется Ронелл в значении "замена" или "полномочный представитель".
23 Athetic - в противоположность тетическому у Гуссерля выражает "нетематическое состояние сознания". Деррида использует Athesis для анализа фрейдовского "По ту сторону принципа удовольствия", как отсутствие определенного тезиса по отношению к которому ориентирован остальной текст - J.Derrida. La carte postale: De Socrate a Freud et du-dela. P.,1980.
25 Не забудем, что немецкое Ruf (зов, звонок) означает также "имя" и "репутацию" (английское "name"), что явно усиливает резонанс.
26 Gerede (нем.) - болтовня, сплетни, толки.
27 Ронелл вводит понятие "руморологии" (от англ. "rumour" - "слух"). Это грандиозная сфера безответственной речи, где непрерывно генерируются искажения. Руморология опосредует всякий дискурс и представляет собой "испорченный телефон", существовавший задолго до изобретения "действительного" телефона. Все внешне исправные телефоны, которыми мы пользуемся, испорчены в этом смысле, поражены наследственным вирусом руморологии.


Примечания автора
1) Jean-Luc Nancy. L'oubli de la philosophie. Paris, Galilee, 1986, .56
2) Лоуренс А.Рикелс в работе "Aberrations of Mourning: Writing on German Crypts, Detroit, 1988, p.395 (Аберрации оплакивания: описание немецких склепов) предлагает ранжирование телефонных "да" по нарастающей, что позволило бы постулировать "нет": "Фрейд утверждает, что в бессознательном не существует "нет", вместо этого вещи в большей или меньшей степени очерчены - besetzt. Согласно как Фрейду, так и Кафке, нет никакого "нет" и в телефоне". Впрочем, "да" телефонных вызовов ни в коем случае не следует путать с ницшеанским утверждением, требующим двойного "да", проходящего через вечное возвращение того же самого. Вот почему необходимо начать с реактивной позиции телефона, с откладывания "нет", как утверждает Рикелс.
3) Walter Benjanin, "Berliner Kindheit um Neunzehnhundert: Telephon" в Illuminationen, Ausgewahlte Schriften; Frankfurt, 1961, pp.299-300.
4) См. синхронизированную драму неистовых телефонных звонков и отбывания заключения в статье Жанет Левине "Из Южной Африки": New York Times Magazine, Sept.20, 1987, section 6.
5) Топос расслабления как критический импульс может быть размещен внутри исторической типологии настроения, или Stimmung'а. Век нервов, чье начало вне всякого сомнения просматривается в работах Ницше, получил свой специфический ценностный статус от Вальтера Беньямина, который ввел "кодекс нервов" в качестве принципа чтения и оценки в своем эссе о Карле Краусе: "Он обнаружил, что нервы следует защищать столь же решительно как и прочую собственность - как дом и скарб, как партию и конституцию. Он стал адвокатом нервов" (Reflections. N.Y.,1978, p.261). А если бы нам пришлось следовать чтению, порождающему некий род стратегического расслабления?
6) Перевод повторяет исключение Гуссерля. Взаимоотношения слуха и телефонной логики никоим образом не случайно. Как пишет Рикелс в "Аберрациях оплакивания", Gerucht (слух) этимологически связан с Ruf (зов, вызов) и еще в XVI столетии, вполне вероятно, был синонимичен со словом Geschrey (крик). Именно Ruf, означающий не только зов, но и имя, репутацию, имеет отношение к Gerucht, собирательному существительному, объединяющему великое множество (если не слишком много) вызовов-призывов.
7) Филипп Лаку-Лабар представил как дополнение к своему тезису интерпретацию Хайдеггеровской политики (La fiction du politique: Heidegger, l'art de politique. Strastboug 1987), которая дает нам лучшее понимание вовлеченности Хайдеггера в терминах вызова: "Высказывания - о Германии, о работе, об Университете - просто и однозначно программируемы; более того, эти высказывания организованы в соответствии с множественностью вызовов" (18). До исследования проблемы вызова по отношению к Хайдеггеру, Лаку-Лабар рассматривает реактивность глухоты: быть или считать себя хайдеггерианцем не означает, в сущности, ничего - не более чем быть и считать себя анти-хайдеггерианцем. Или, скорее, это означает одно и то же: существенное в мышлении Хайдеггера осталось незамеченным, осталась глухота к главному, прозвучавшему через Хайдеггера, вопросу" (16). См. также его рецензию на работу Виктора Фариаса "Хайдеггер и нацизм", помещенную в Le Journal Literaire no 2 (December 1987 - January 1988), где в более общем виде утверждается, что политическая вовлеченность Хайдеггера в фашизм - это не случайность и не ошибка, а прежде всего вина мышления.28 Хайдеггер, впрочем, начал философский отход от позиций государства в работах "Введение в метафизику" (1935) и "Шеллинг" (1936). Тут достаточно ясно ставится под сомнение мешанина официальной философии ценностей, концепция мира и живого опыта (Erlebnis), так же как и антисемитизм в философской мысли (особенно в обращении к Спинозе). Лаку-Лабар напоминает нам о статье "Миссис Хайдеггер" о девушках Третьего Рейха, которая, если хотите, украшена известной долей риторики "мистера Х.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23