— Я могу, знаешь ли, — ответил Голубые Глазки. — Именно поэтому я не трачу свои сбережения на поиски драконихи.— Ты уж извини, но мне как-то без разницы, гоняешь ты шкурку или нет.Дракон опять заухал. Махнул рукой бармену, и тот принес сферическую бутылку и высокий стакан из тонкого стекла. Голубые Глазки открыл бутылку, наполнил стакан наполовину, затем долил доверху виски. Смесь зашипела, над стаканом закурился дымок.— Я думал, ты не пьешь с посетителями, — заметил Найтхаук.— Когда я это говорил, ты был посетителем. Теперь ты — друг.— А что в стакане?— Не уверен, что у этого напитка есть название. — Дракон задумчиво смотрел на стакан. — Впервые я попробовал его в системе Денеба. Билотейский ром, конечно, это не ром, но так его называют, и чистое сирианское виски. Превосходный напиток. — Он отпил из стакана. — Я думаю, мы назовем его в твою честь, Найтхаук.— «Ночной ястреб»?— «Вдоводел».— Вдоводел уже сто лет как умер.— Тем более надо найти способ увековечить его память. — Еще глоток. — Хотя есть и другие, более значимые способы.— Правда?— Можешь не сомневаться, если сфера твоей деятельности пересекается с тем, чем занимался он.— Это возможно.— Сколько ты пробудешь на Сайлене?Найтхаук пожал плечами.— Какой срок тебя устроит?— День, может, два, пока я наведу о тебе справки.— Ничего не получится.— Почему?— Я взял это имя всего год назад. Одновременно воспользовался лазерной хирургией для изменения ретинаграммы и отпечатков пальцев. Информации обо мне нет ни в одной базе данных, ни в Олигархии, ни в Пограничье.— Человек, сведений о котором нет в базах данных Олигархии, — повторил дракон, откинул голову и заухал.— Что тут смешного?Дракон ухал и ухал, но в конце концов справился со смехом.— Красноречивее о том, чем ты занимаешься, и не скажешь. Глава 7
— Ну? — спросил Найтхаук. Они уже вернулись на корабль и пили кофе, приготовленный из зерен, собранных на пологих склонах гор Пепони.— Большинство не отреагировало вовсе, — ответила Мелисенд. — Ибн-бен-Халид им до лампочки.— Кто же отреагировал?— Николас Джори. Всякий раз, когда Ито ругал Халида, в нем поднималась волна ярости.— Он только восхищается Халидом или знает, как его найти?Женщина покачала головой.— Он слишком много выпил. Из эмоций читалась только ярость.— А что еще ты смогла обнаружить в нем? — спросил Киношита.— Страх. Тревогу. Озабоченность. То ли при мысли, что вы действительно можете выйти на след Халида…— Это глупо. Его защищает целая армия.— …то ли при упоминании Кассандры Хилл, которую обманом можно у него выкрасть.— Понятно, — кивнул Киношита. — А как насчет Голубых Глазок?— Я недостаточно хорошо разбираюсь в эмоциях инопланетян, чтобы сказать что-то определенное.— Мы ему вроде понравились.— Напрасно ты так решил. С инопланетянами надо держать ухо востро. То, что мы видели, лишь защитная оболочка. Общего у нас с ним не больше, чем с каким-нибудь насекомым. — Она повернулась к Найтхауку. — Что теперь?— Я подожду, пока Голубые Глазки проверит меня. И, кстати, проверю его. А когда дракон убедится, что я сказал ему чистую правду и ни в одном компьютере Олигархии информации обо мне нет, будем надеяться, что он попытается меня завербовать.— В том, что он хочет завербовать тебя, сомнений нет, — согласился Киношита. — Но для чего? Может, на службу в армию Ибн-бен-Халида, а может, снабжать его заведение ромом.— Возможно, ты прав, — кивнул Найтхаук. — Поэтому мы не положим все яйца в одну корзину. — Он повернулся к Мелисенд. — По пути к кораблю я проходил мимо местной тюрьмы. Там не больше десяти камер, и я уверен, что заняты они не все. Пусть бортовой компьютер напечатает тебе документы представителя какого-нибудь благотворительного фонда. Потом купи пирожных и булочек в местной пекарне, отнеси в тюрьму и объясни охране, что они предназначены для заключенных. Поначалу охранники тебя развернут. Но, получив свою долю сладкого, пропустят.— Мои документы не выдержат никакой проверки. Напечатать такие может каждый.— Правильно. И охранники проверят каждого, кто захочет что-то получить. Но с чего им проверять женщину, которая раздает булочки?— А если меня посадят в камеру?— Киношита будет поджидать тебя снаружи. Если ты не выйдешь через час, он внесет за тебя залог или просто заплатит охранникам, чтобы они тебя отпустили.— Хорошо. А что мне делать в тюрьме?— Ничего особенного. Раздашь пирожные и булочки заключенным, всякий раз упоминая Ибн-бен-Халида и Кассандру Хилл. И запомни реакцию каждого.— Зачем?— Ты знаешь, где прячут дочь губернатора?— Нет, разумеется, нет.— Я тоже не знаю. А вот если по реакции кого-то из заключенных ты поймешь, что он знает, мы вытащим его из тюрьмы и возьмем с собой.— Я думала, что тебе нужна только я.— Мне нужна не только защита, но и уверенность, что я на правильном пути. Поэтому приходится привлекать и других.— А что будешь делать ты?— Спать.— Спать? — с возмущением переспросила Мелисенд.— Кто знает, когда еще представится такой случай. В нашем деле для сна приходится выкраивать минуты. Я буду спать, а компьютер — подбирать информацию по Голубым Глазкам.— Если Мелисенд найдет нужного человека, мне внести за него залог? — спросил Киношита. Найтхаук покачал головой.— Нет, решение буду принимать я.— Почему? Я же могу сэкономить тебе время.— Если мы ошибемся, он попытается перестрелять нас и предупредить Ибн-бен-Халида. А мне не хотелось бы убивать человека только потому, что я неосмотрительно освободил его из тюрьмы.— Понятно, — кивнул Киношита. — Решение за тобой.— Я рад, что наши взгляды совпадают, — холодно ответил Найтхаук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61